Скорее, скорее! Пошёл ветер, солнце, шелест свежей листвы, Она быстро открыла все клетки сразу, выставила поилки и кормушки, вычистила поддоны и растерялась: воздух вокруг неё словно вскипел, зашелестел, птицы высыпали из своих клеток и одновременно вспорхнули ей на голову, на плечи, кисти. Йоринда сначала испугалась, что они заклюют её, но птицы уселись и спокойно глядели на неё, как на любимую сестру. Птицы выразительно смотрели ей в глаза и словно хотели ей что-то сказать – разевали клювы, но ни звука не доносилось: она не хотела верить своим глазам – у всех вырваны языки! Ведьма каждой вырвала язык, чтобы они никому не смогли рассказать о ней!
Йоринда упала на край бассейна:
– Бедные мои, вот почему вы молчали! Ведьма сказала, что я единственная выбрала старое тело, а не птичьи перья. Слава богу, – подумала Йоринда, – что я не погнушалась ведьминым телом. Да ещё и осталась с языком! Она поборется – на своих двоих, да с языком, ого! Ещё посмотрим, кто кого!
Йоринда попыталась встать, птицы вцепились коготками в одежду Йоринды и разом ударили крыльями, она оторвалась от пола и зависла на высоте ярда от пола, будто на ней живои шелестящий, кипящии воздухом плащ. Она может летать!
– Девочки мои, – сказала она, – вперёд!
Йоринда в живом трепещущем плаще вылетела из открытого окна и, ровно набирая высоту, взмыла вверх и полетела на пёстрых крыльях над озером, над ручьём, она увидела, как в деревянных красных башмаках ковыляет вдоль ручья ведьма.
Сама Йоринда побежала бы босиком! На ведьме любимый наряд Йоринды: узкий лиф, вышитый цветами, похожими на птиц, или птицами, похожими на цветы, шёлком по тёмно-коричневой шерсти, а по подолу те же цветы и птицы среди переплетённых дубовых зелёных с золотом ветвей.
Йоринда видела, как от идущей на свидание ведьмы отворачивались деревья, дрожали в страхе кусты бересклета, теряя свои нарядные серёжки, видела, как трава чернела под её следами. Йоринда оставила её далеко позади и летела над тёмным ельником, над берёзовой рощей. Вот здесь, в светлом доме березника она всегда встречалась с Йорингелем, стены белые, чистые, потолок зелёный и пышный; мягкий запутанный, переплетённый из трав и цветов ковёр под ними, березник пронизан солнцем и воздухом, и неумолчным, свободным, беспечным птичьим гомоном.
На место встречи Йоринда прилетела первая. Нет ещё Йорингеля, а ведьма будет ковылять по меньшей мере ещё полчаса. Березник редкий: от дерева до дерева шагов по пятнадцать, некоторые такие старые, что их стволы толще талии Йоринды. Птицы опустили её в ветви старой крепкой берёзы и расселись вокруг. Она сама никогда бы не подумала, что на дереве кто-то притаился, может и ведьме не придёт в голову посмотреть вверх.