— Я чертовски люблю, когда ты двигаешься подо мной, как будто ты не можешь получить достаточно моего члена, — зарычал он, слова прерывались его мощными толчками.
Я действительно не могла, я хотела сказать ему. Мне было недостаточно. Но говорить было уже слишком поздно. Моя голова упала на бок, мой рот открылся в безмолвном экстазе и агонии, балансируя на грани.
Он замедлился, убивая меня своим размеренным, спокойным ритмом.
— Дотронься до своей груди для меня. Дай мне посмотреть.
Я задрала свою футболку и подняла руки к своей груди, ущипнув твердые, покалывающие соски через кружевной лифчик.
— Да, вот так. — Он застонал и снова увеличил свой темп, опасно близко подталкивая меня к краю. — Черт, ты идеальная. Мне нравится наблюдать за тобой, это заставляет меня так сильно кончать... о боже...
— Да, — выдохнула я. — О боже, да. Вот так, вот так. — Толкнув меня за край, Лукас кончил вместе со мной.
Слова были забыты. Он привел нас обоих к краю, каждый из нас кричал, когда сквозь нас проходили волны удовольствия.
Лукас рухнул на меня сверху, и я положила руки ему на голову, запустила пальцы в его волосы, которые я так обожала. Мы тяжело дышали, наша одежда была натянута на груди.
Когда я смогла говорить, мой голос был тихим и хриплым.
— Секс в машине. Вычеркнуто. Из. Списка.
Лукас рассмеялся.
— Как насчет секса на вилле? Он есть в списке?
— Теперь есть.
Мы проехали остаток пути до виллы с опущенными стеклами и с ревущей музыкой. Мы с Лукасом обнаружили взаимную симпатию к классическому Майклу Джексону, и хотя это было нелепо — проноситься по сельской местности Прованса с запахом лаванды и подсолнухов за окном, в машине, из которой доносилось взрывная «Off the Wall», это нас не беспокоило.
Меня ничего не беспокоило.
— Боже, Лукас, я так счастлива сейчас. — Я высунула руку в окно, чтобы теплый поток воздуха обдувал ее. — Спасибо большое, что пригласил меня поехать с тобой.
— Пожалуйста. Я рад, что ты поехала.
Я посмотрела на него.
— Что?
— Я жду грязной шуточки, после «рад, что ты поехала». (прим.пер. в англ. языке come кроме движения обозначает «кончить»)
На его лице появилась ухмылка, соответствующая моей.
— Никаких шуток. Я серьезно.
Я наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, прежде чем прислонила голову к окну, закрыв глаза и чувствуя ветер на своем лице. Боже, я и правда счастлива. Я ведь могу привыкнуть к этому.
Нет. Ты не можешь. Это временно.
Мой внутренний голос начал раздражать меня почти так же, как моя мать. Как будто они не хотели, чтобы я расслабилась и наслаждалась поездкой. Я наконец позвонила маме, как раз перед тем как покинуть Париж, и она пилила меня несколько минут, но в конце своей обличительной речи все-таки успокоилась и спросила, как у меня дела. Я сказала ей, что я в порядке, мне гораздо лучше, чем было долгое время, и заверила ее, что я в полной безопасности и счастлива.