Грянул салют. У меня дрогнуло сердце. Прощай, храбрый юноша.
Лейтенант Фролов, воткнув в свежий могильный холмик фанерную дощечку, сделал на ней химическим карандашом надпись:
Здесь похоронен знатный снайпер страны,
истребивший 236 немецко-фашистских оккупантов,
награжденный орденом Красного Знамени,
Максим Александрович Пассар.
После траурного митинга возвращаюсь в Малую Россошку, где в оставленных немцами блиндажах расположился штаб 65-й армии. С болью в душе посылаю в редакцию телеграмму о гибели Максима Пассара и принимаюсь за статью о том, как надо атаковать огневую точку врага. Утром меня будит в блиндаже работник политотдела майор Николай Мельников:
— Вставайте! Есть новость: в Сталинграде, на площади Павших борцов, в подвале универмага пленен штаб Шестой немецкой армии во главе с трехдневным генерал-фельдмаршалом Паулюсом.
Ехать! Во что бы то ни стало! Но как? На «попутках» туда можно добраться только к вечеру. Мысль о том, что надо достать машину, не дает мне покоя. Все политотдельские машины в разгоне. Павел Иванович Батов где-то на передовой. Как же быть? Неподалеку от политотдельских землянок находится полевой аэродром, на который связные самолеты доставляют почту и газеты. Выручить может только Миронов, если прилетит. На мое счастье, действительно, прилетает Миронов. Мы совершаем посадку в штабе 21-армии и берем курс на Бекетовку. С полевого аэродрома идет почтовая машина в передовые части 64-й армии, в те, что ворвались на площадь Павших борцов и пленили Паулюса.
Дорога тянется вдоль Волги. Глаз уже привык к разбитым коробкам домов, к серым, выползающим из подвалов дымкам, к грудам битого кирпича и нагромождению ржавой, вздыбленной взрывом, арматуре. Но руины Сталинграда поражают разрушительной силой войны. Белой, холодной изморозью покрыты развалины города. Улицы изрыты глубокими воронками, ходами сообщения. Трамваи опрокинуты, и на них лежат поваленные телеграфные столбы с оборванными проводами. На площади Павших борцов все дышит огнем, недавним штурмом Дома Советов и драматического театра, где лежат у входа гранитные львы с черными от копоти боками. Площадь окружена каменной лентой обгорелых, полуразрушенных остовов зданий. Всюду брошенные немцами фуры, пушки, крытые брезентом грузовики. Вот он, четырехэтажный, превращенный фашистами в последнюю крепость, универмаг. Вхожу во двор и слышу:
— Привет, старина! — Оглянулся — Михаил Нидзе. — Ты опоздал так же, как и я. Долматовский повез в редакцию материал о том, как был пленен Паулюс со своим штабом. Паулюса уже нет здесь. Его отправили в Бекетовку. С ним еще пять генералов. — Нидзе, достав из кармана блокнот, заглянул в него. — Вот они: Шмидт, Росске, Вассоль, Ляйзер и Братеску. Ты знаешь, у нас особо отличились старший лейтенант Ильченко и лейтенант Межирко. Они первыми побывали в подвале и провели предварительные переговоры в немецком штабе о его капитуляции. Универмаг фашистами заминирован, но я думаю, не взлетим на воздух, если будем осторожными. Не каждый день берем в плен фашистского генерал-фельдмаршала вместе с его штабом. Давай заглянем в это логово.