— Эй? — Тара пощелкала пальцами перед моим лицом, возвращая в реальность. Ее темные волосы упали на щеки, когда она перегнулась ко мне через стол. — Ты кого-то увидела?
— Самюэля? — предположила Стэйси, вытянув шею и стараясь выследить его в столовой.
— Каса?
— Кое-кого похуже, — выдвинула я, вытирая потные ладошки о джинсы.
Девчонки откинулись на спинки стульев, вертя головами туда-сюда. Пока Стэйси безуспешно пыталась меня допросить, Тара внимательно следила за моим взглядом, направленным в голую стену, где недавно околачивался какой-то тип, имевший размывчатое тело. Опять. Это произошло опять. От этого нельзя вылечиться или избавиться по желанию. Оно будет преследовать меня неизвестно сколько, потому что, кажется, … я действительно вижу призраков, вопреки тому, что не верю в их существование. Парень из моего подвала когда-то жил — это давала понять фотка и его несовременная одежда, на которую я тогда не обратила никакого внимания. Все те люди, являвшиеся мне, когда-то жили тоже. Мне стоит удивляться или больше — бояться, что я стала той, к кому зачем-то приходят души умерших?
«Забыла, что теперь они говорят, и ты, кажется, можешь их касаться?», - голосок внутри обжег меня, будто кислота.
Я почувствовала приступ тошноты и головокружение. Цепляясь за край стола, я попыталась удержаться на стуле и не падать с него, но это не дало никакой пользы — меня потянуло к полу, как магнитом, и пальцы сочли не нужным дальше сражаться за равновесие тела. Прежде, чем девчонки, крича и выпрыгивая из-за стола, смогли бы меня удержать, я «поцеловалась» с хорошо-отполированным кафелем, который вырубил меня мгновенно. Тьма застила глаза.
***
— Она жива? — с надеждой спросил кто-то, наверняка, пялясь на меня.
— Не знаю.
Я сама не была уверена, умерла или — нет, но лучше бы так оно и было, когда ощутила свое тело и вместе с ним невыносимую боль в районе затылка.
— Ауч, — прокряхтела я, чуть ли не хныкая. Приставая с закрытыми глазами, я почувствовала, что лежу на койке, а руки запутались в простыне. Судя по запаху лекарств, я в медпункте. Разлепив налившиеся свинцом веки, узрела блеклые стены, белую ширму и несколько расплывчатых лиц. Да, я именно там. — Ч-что… с-случ…
— Тихо, милая, — успокаивающий голос прошелестел возле уха. Чьи-то тонкие руки уложили меня обратно. Голова уткнулась в мягкую подушку, и я тут же зашипела от адских спазмов. Медсестра, очертания которой приобрели четкость, обеспокоенно глядела на меня ярко-зелеными глазами. Ее рыжие кудряшки мило разбросались на плечах, выделяя аристократический цвет кожи. — Как ты себя чувствуешь?