Юлиана. Был мадригал. Помог. Увидеть друг друга. Династические браки не грешат счастьем. Оно — случайность. Случайность выпавшего снега. Или дождя.
«Жизнь. Дыхание, слово, телодвижения, вздохи, воздыхания?»
«Нет, господин, ошибка. Монументальное недоразумение».
«Как так?»
«Всегда на что-то надеешься, Ваше Высочество. Ложась, надеешься уснуть. Уснув, надеешься, что проснёшься».
«Я даю тебе отпущение грехов… хорошо платили… всегда… поцелуй и убей… Красотелые девки…»
«Не ищите соответствий, экселенц. Всё и так сходится. Один к одному. Красотелость надо рвать, пока цветёт. Всё кратко, сир, в этом мире».
«Оно конечно. Жаль рефрена только. Снега былых времён. Где?»
«Главное — не останавливаться, идти дальше. Пусть сами приходят».
«Да и приходят. Только зачем?»
Лицо дворецкого выражает недоумение. Но его несёт, и он продолжает.
«Остановиться, задержаться — тут и полюбите. А это — смерть. Не оценят, не поймут и воспользуются. Да ещё как! Окажетесь униженным и оскорблённым. В лучших чувствах, разумеется. В этом деле, сир, нельзя останавливаться. Тогда есть надежда выжить».
Обвиняли в упрямстве. Говорили, груб, прямолинеен, даже жесток. Глупости! Колесо Фортуны. Страна. Он не навязывался. А раз Государь, Владетельная Особа, будь любезен, соответствуй! По долгу службы. Он и старался. Соответствовать.
Верность однажды избранной религии, убеждениям, данному слову. И что? Утешение в поражении от собственной порядочности? Утешительный заезд? В превратностях и горестях жизни.
Можно подыскать себе занятие. Раз не вышло осчастливить. Семью? Заслуга средней тяжести. Народ? Страну? С этим совсем плохо. Всегда следовал не обстоятельствам. Долгу. А подданных не осталось.
Пробило часами, звонком, рельсом. До конца срока, до смерти.
Дворецкий был маленького роста, с толстым, очень солидным носом. Не то, что большим, нет, просто полнокровным. С голубыми выцветающими глазками, посаженными глубоко и тесно. Не хитрован, но себе на уме. Себе на уме, но откровенно, открыто, чистосердечно.
Что вспоминать?
Успехи Валленштейна? Бесчинства Тилли?
Поражения Христиана IV Датского или Христиана Брауншвейгского? Бедного Мансфельда?
Или собственное невезение. Невезение? Крах.
«Всё вспоминаете, милорд?»
«Память, дорогой, от неё не спрячешься, стражу не поставишь, не закроешься на ключ».
«Вы правы, Ваше Величество. Забвение не каждому дано».
«Не правда ли, мой друг?»
«Не думайте об этом, Ваше…, да… Забудьте. Берите пример…»
«С кого? Можешь посоветовать?»
«Есть такая порода. Человечество называется. Почему бы не с неё?»
«Не понимаю. А мы кто с тобой, астральные тела?»