– Просто взяла и отказала?
– Просто взяла и отказала. У меня два месяца, и точка. Два месяца до защиты, а мне и восьми бы не хватило. Что поделаешь! Джуд не хочет входить в мое положение.
– А она знает?
– Она знает.
Я подумала, что он не так меня понял.
– В смысле, Джуд в курсе, что происходит в твоей личной жизни? Она знает про женщину, которая ждет от тебя ребенка?
– Вполне вероятно, – ответил Джесси, отправляя в рот весь ролл целиком. – Особенно учитывая, что это она и есть.
Я не нашлась что сказать. Я-то думала, Джесси сделал ребенка какой-нибудь магистрантке или даже студентке, рядом с которой чувствовал себя молодым и любимым, – девчонке лет двадцати двух, перепутавшей беззаботность с безрассудством и закрутившей роман с женатым мужчиной, отцом двоих детей. А выходит, это совсем другая история со своими особыми сложностями. И, похоже, дело тут не обошлось без оптических полей…
Я подняла руку, не давая ему продолжить:
– Послушай, мне очень жаль, что тебе не продлили срок на диссертацию. Правда жаль. Но мне сейчас не до того.
– Угу, – кивнул Джесси. – Вот и она сказала то же самое.
Через минуту он снова повернулся ко мне, словно что-то вспомнил:
– Кстати, звонил твой редактор – я только-только успел войти. Британец. Питер Шеперд, кажется? – Имя Джесси произнес с британским акцентом.
– Да, это он, – кивнула я.
– Мне показалось, он немного чопорный.
– Питер такой и есть.
– Голос у него был не слишком довольный. Он сказал, что не может дозвониться до тебя по мобильному с тех пор, как ты переселилась в какое-то захолустье. Меня так и подмывало ответить: «Приятель, это вообще-то западный Массачусетс, а не подножие Грейт-Смоки-Маунтинс». Наверное, хорошо, что я промолчал, – все равно он не понял бы разницы.
– Наверное.
– В любом случае не хотелось бы тебя огорчать, но, думаю, сюрпризами ты и так сыта по горло. Он просил перезвонить, как только сможешь. Прямо так и сказал. Похоже, у него плохие новости.
Я запахнула пальто еще плотнее, больше не чувствуя царапающихся страз.
– Даже не сомневаюсь.
За все те годы, что я вела «Сто открытий», в офисе Питера в Мидтауне[9] я бывала лишь несколько раз. Зато звонками мы обменивались постоянно, и со временем пожилой редактор превратился для меня в бесплотный, полный спокойствия голос на другом конце провода, а его доброе лицо было отчасти плодом моего воображения. Вот почему я чувствовала себя не в своей тарелке, сидя за стильным блестящим столом напротив Питера, над головой у которого висела черно-белая фотография столь любимого им Стейнбека. Питер выглядел не так, как я ожидала, – менее добродушно, более сдержанно; на кончике носа – довольно крупная родинка. Как я не замечала ее раньше?.. И почему теперь не могла оторвать от нее глаз?