О чем она, блядь, говорит? Она модель, конечно ее снимают.
- В том, что ты говоришь, нет ни малейшего гребаного смысла, - я не могу просто стоять на вершине этого хренового утеса. Я не могу просто, вашу мать, говорить. Я направляюсь к рюкзаку Салли, и он торопливо следует за мной.
- Я была голая, - говорит она, ее голос дрожит. - Дизайнер... она выгнала меня из своего шоу, и она раздела меня...
Вы должно быть надо мной издеваетесь. Я замираю на месте, хватаясь за свои волосы одной рукой.
- И никто ничего не сделал?
Она задыхается, снова плача.
Я почти пинаю чертов торт с утеса. Почти теряю самообладание. Я нагибаюсь до положения полуприсяда, просто чтобы не закричать. Как же я, вашу мать, ненавижу людей. Ненавижу то, что люди, о которых я забочусь больше всего, по жизни сталкиваются со всяким дерьмом.
- Эй, черт возьми, поговори со мной, - говорю я, осознавая, что сейчас она вообще замолчала. - Дэйзи? - ничего. - Дэйзи?! - я проверяю телефон. Сигнал утерян. Звонок оборвался. Я пытаюсь набрать ее снова, но здесь плохое покрытие. Панически смотрю на Салли.
- Нет сигнала, - говорит он, тыкая пальцем в экран своего iPhone.
Я быстро встаю и перехожу в режим под названием Поскорее съебаться с этой скалы.
- Нам нужно спуститься сейчас, - я поднимаю рюкзак Салли и нахожу дополнительное страховочное устройство, которое использую, когда спускаюсь вместе с ним. Я продеваю каждую ногу через чертовы ремни, пока Салли достает веревку, устройство для отталкивания от скалы и закрывающиеся карабины, его руки двигаются молниеносно.
- Она ранена? - спрашивает он, его глаза встречаются на миг с моими.
Я затягиваю ремни на своих ногах. Это не физическая рана. Она не разбилась на своем мотоцикле, но мне, блядь, кажется, словно Дэйзи пережила лобовое столкновение.
- Я не знаю, - говорю я ему. Это правда, думаю, этой девушке постоянно больно. Все совсем иначе, когда я не там, чтобы позаботиться о ней. - Мне нужно снова с ней поговорить.
- Сложи пополам свою веревку, так ты сможешь спуститься быстрее, - он бросает мне дополнительную веревку для моего спуска, и я привязываю обе с помощью двойного морского узла. Затем я завязываю дополнительный узел на конце веревки, на случай, если я, бля, упаду. Это последняя мера предосторожности, которая может меня спасти.
- Готово, - говорит Салли. - Вот только у меня есть всего один якорь. Так что бери его. Я пойду за тобой, как только возьму свое снаряжение.
Я киваю и цепляюсь за якорь. Вздыхаю, чтобы избавиться от давления в груди. Когда смотрю на обрыв в 200 футов, все становится на свои места.