— Мне это не кажется смешным.
— Следующим можете быть вы, Калверт, — глаза Гастингса замутились, как у больного животного.
— О чем вы? — с недоумением переспросил Гарри.
— Я обязан вас предостеречь.
— Доктор сказал, что вас сбил автомобиль. Наверное, какой-нибудь пьяный лихач выехал на тротуар.
— Меня сбил Том Плайер.
Гастингс произнес это самым обыденным голосом, как что-то само собой разумеющееся, однако в глазах его стояли мука и страх. Калверт почувствовал, как пересохло у него в горле, а по коже побежали мурашки.
— Вы мне не верите? — спросил Гастингс. — По-вашему, я все это придумал?
— Вариант с пьяным водителем кажется мне более вероятным, — глядя на носки своих ботинок, сказал Калверт.
— Без всякого сомнения, это был Плайер. Он специально выехал на тротуар, чтобы сбить меня, — казалось, рассудок Гастингса помутился от страха. — Я узнал его. Он смеялся, направляя на меня машину. Я прижался к стене, но он все же достал меня правым крылом, как бык рогом. Меня отбросило на ступеньки какого-то дома, а Плайер дал задний ход и снова бросился на меня. Я почувствовал запах резины… Спасли мою жизнь только перила крыльца. Затем Плайер съехал, с тротуара и умчался.
Тело Гастингса под простыней била мелкая дрожь, а мысли раз за разом возвращались к страшному происшествию.
— Я вас понял, Гастингс, — сдавленным голосом произнес Калверт. — Я вас понял, довольно.
— Он бросился на меня, как взбесившийся бык, и еще хохотал при этом.
— Зачем? Почему?
— Утратив расписку, я стал ненужным. А знаю я чересчур много, — Гастингс попытался приподняться, и это ему почти удалось. — Калверт, берегите расписку. Это ваш единственный шанс уцелеть. На вас будут давить изо всех сил, но пока расписка при вас, не тронут.
«Тут Гастингс, бесспорно, прав», — подумал Калверт. Его жизнь теперь всецело зависела от клочка зеленой бумажки. Неужели Люси не знает, что, расставшись с распиской, он расстанется и с жизнью? Значит, цена безопасности — двадцать пять тысяч долларов? От всего этого можно впасть в панику. А он еще отдал конверт с распиской Максу. Но Люси, Люси! Нельзя поверить, что она знает все подробности этого грязного дела. Скорее всего, она слепое орудие в руках негодяев.
— Гастингс, кому же все-таки принадлежит эта расписка? — как можно более спокойно спросил он.
— Человеку по имени Мартин ван дер Богль, — сказал больной, сделав глоток воды из стакана.
— Это он продал картины? А где он сейчас?
— Он умер.
— Когда?
— Примерно месяц назад. Его-то убил на моих глазах Плайер. Тоже задавил машиной.
— Почему вы не заявили в полицию?