Кстати, замечаю: краеведческие музеи появляются много где – и это, я думаю, по всей России. Точно веление времени: чем яростней отрывают нас от родной земли, тем настойчивей мы стараемся в нее врасти. Но это уж, конечно, «самосевом», Швыдкой здесь ни при чем.
– Про народ не говорят и не пишут, зато вовсю жонглируют словечком «элита». Как вы к нему относитесь? Недавно за «круглым столом» в нашей редакции, посвященным нынешнему состоянию русской литературы, у меня возник спор с одним очень хорошим поэтом, который нередко прибегал в своем выступлении к этому слову. По-моему, противоестественно, когда люди сами называют себя элитой. И не убедило меня, когда мой оппонент заявил, что для него элита, скажем, Кольцов (намекая, конечно, на «низкое» происхождение великого поэта: дескать, несмотря…). Кольцов – это замечательно, однако сегодня-то совсем иная «элита» господствует у нас в литературе, театре, на телеэкране и в политике. Что вы думаете на сей счет?
– Тридцать лет назад А.И. Солженицын, тогда еще не высланный на Запад, ввел по адресу части советской интеллигенции термин «образованщина». Надо признать, что это было прицельно точное обозначение разбухшей и духовно рыхлой, но привилегированной части общества. И Солженицын был прав, предрекая, что именно образованщина утопит в своем болоте все, что в течение двух столетий было словом и делом русской интеллигенции. На место образованщины, считал он, должна прийти элита. Жертвенная по своей сути и роли элита, избранный, чистого служения сорт бескорыстных людей, некий фильтр, через который станет «протискиваться все духовно лучшее и собираться с противоположной стороны в достойный народ».
Время, что ли, выпало нам такое несчастливое, что самые лучшие представления о чем-либо обнадеживающем тут же, не сделав даже попытки к воплощению, превращаются в свою противоположность.
То, что объявило себя сегодня элитой, ни по нравственному, ни по общественному праву быть ею никак не может.
Понятие элиты всегда несло в себе возвышенный и благородный смысл духовной и профессиональной (служебной) безупречности. Элитарный – лучший, благороднейший, красиво и талантливо состоявшийся. Самозванцы, присвоившие себе титул элиты, беспардонно объявившие себя цветом нации, наперебой выставляющиеся перед камерами с видом небожителей, – это люди иных «достоинств». По аналогии с образованщиной их должно называть элитарщиной – то, что буйно разрослось, но приносит никчемные или ядовитые плоды. По сравнению с образованщиной элитарщина стоит еще ниже и как бы обнаруживает уж совсем последние пределы того удивительного и нигде более не повторившегося явления, которое было русской интеллигенцией.