– К ней? Разве она до сих пор тут?
В этот момент в дверях показывается голова медсестры. Я знаю еѐ по моим прошлым
визитам сюда. Медсестра кивает мне.
– Ты очень быстро добралась, – говорит она.
– Ну, на самом деле, я опоздала. Я...
– Я рада, что она позвонила тебе. Не пугайся – ей не так плохо, как кажется на первый
взгляд.
Не пугайся? Не так плохо, как что? Паника, которая накатила на меня в аэропорту, когда
мама упомянула больницу, возвращается назад. Словно она всегда таится в засаде, готовая в
любой момент нанести удар, возмещая все те моменты, когда мы должны были заметить что-то
серьѐзное и не обратили внимание. Что Ава здесь делает?
Медсестра зовѐт меня за собой, и я оставляю Винса и свой чемодан в комнате отдыха,
быстро следуя за женщиной по коридорам.
– Она только что блистала, – словоохотливо поясняет медсестра, – Но, как только все
ушли, она просто рухнула. Вероятней всего, это снова из-за количества эритроцитов. Она пока
отдыхает, а мы проверяем. Нам сюда.
Она открывает дверь в помещение, где нет ничего, кроме кровати и стула. Ава лежит на
кушетке в своей одежде. Еѐ кожа практически бесцветная, а глаза закрыты. Она не шевелится,
когда я захожу. Еѐ красивое лицо бесконечно печально. Я сажусь на стул рядом с ней и задаюсь
вопросом, почему медицина не может увидеть разницу между низким уровнем эритроцитов в
крови и любовной тоской. Для меня это очевидно. Заметьте, в данном случае может быть всѐ
сразу. Кто знает, что сейчас происходит внутри моей сестры?
Медсестра улыбается и оставляет нас с сестрой вдвоѐм. Я беру Аву за руку и нежно еѐ
глажу. Она сразу же моргает. Глаза медленно открываются.
– Ты здесь, – шепчет она и озаряет меня тенью своей голливудской улыбкой. Затем
хмурится.
– Собственно, почему? Ты в порядке?
– Не глупи, – я не знаю, смеяться мне или плакать. – Разумеется, я в порядке. А ты?
Ава слабо сжимает мою ладонь.
– Уже лучше. Мне жаль, что это произошло. Не рассказывай маме.
– О чѐм? Что ты упала в обморок?
Она кивает.
– Я собиралась звонить папе и просить забрать меня, но сейчас ты здесь. Не нужно их
тревожить.
Я смеюсь. Она как всегда упряма, решительна и великодушна – восхитительная и
раздражающая одновременно.
– Ты больна, Ава. Разумеется, они волнуются.
Она вздыхает.
– Хорошая мысль. Я просто не хочу огорчать их ещѐ больше. В любом случае... как я и
сказала... ты здесь сейчас. Разве тебе не нужно быть в Нью-Йорке?