Идти добровольцем в Армию генерала Деникина ему не хотелось. Ведь он там никогда не сможет сделать никакой карьеры. Только воевать солдатом во имя идеи.
– Но только какой идеи? Ведь каждому ростовскому дворнику известно о пьянстве, разбое и грабежах офицеров Добровольческой Армии. Генерал Май‑Маевский прославился не своими военными победами, а шумными попойками с проститутками. А офицеры Осведомительного Агентства? Они ведь не занимаются своими прямыми обязанностями, связанными с разведкой и контрразведкой! Их цель – набить свои карманы во время незаконных обысков и реквизиции ценностей, – мучительно думал Константин всю ночь, пытаясь заснуть.
С начала лета 1919 года началось широкомасштабное наступление Добровольческой Армии.
16 июня конница генерала Шкуро захватила Екатеринославль. 17 июня, сломив упорную оборону красных, войсковая группа генерала Улагая ворвалась в Царицын. 10 августа захвачена Одесса. 17 августа части генерала Бредова форсировали Днепр и вошли в Киев. 30 августа пал Орёл. 7 сентября 1‑й армейский корпус генерала Кутепова взял Курск.
Все ростовские газеты, от традиционно‑умеренной "Приазовский край" до яро‑монархической "Заря России" и "Благовеста" Пуришкевича, предвещали скорое падение Москвы и вместе ней режима большевиков.
Как‑то в середине сентября Константин Рябоконь, возвращаясь из театра‑кино "Палас", где он в четвёртый раз посмотрел кинокартину "Умирала цветущая роза, осыпались её лепестки", остановился на углу Таганрогского проспекта и Большой Садовой улицы. Здесь, в витрине магазина, висела огромная карта боевых действий. Он с интересом стал рассматривать последние изменения на фронте, который был обозначен густой линией трёхцветных бело‑сине‑красных флажков.
– Эх, растянул силы командующий генерал Деникин! А ведь выпускник Академии Генерального Штаба! Это же чистой воды – авантюра! – услышал вдруг Константин резкий комментарий за своей спиной. Он обернулся. Перед ним стоял пехотный штабс‑капитан в старом прожженном кителе и стоптанных сапогах. Будто бы не замечая Рябоконя, он с горечью в голосе осуждающе бросил:
– Это, так называемое, широкомасштабное наступление совсем скоро завершится, к сожалению, полным крахом!
Вечером в дом к Рябоконям пришёл чиновник по мобилизации в сопровождении офицерского патруля.
– Мобилизации в Добровольческую Армию подлежат лица мужского пола в возрасте от шестнадцати до сорока пяти лет. Проживают таковые в этом доме? – выпалил заученные фразы чиновник в военной форме, но без погон.
– Таковых в нашем доме не проживают! – ехидно‑вежливо ответил Константин. – Мне всего пятнадцать лет, а моему отцу сорок семь. Но он к тому же ещё и инвалид.