Айили поднялась со своего стула, кивнув на девушку. Александр опешил:
— С ума сошла?! Это моё дело!
— Твоё дело наступит, когда на нас нападут по — настоящему.
Парировала аури.
— А когда кучка уродов из‑за каприза одной твари, недостойной жить, ломает жизнь другому разумному… Я даже не буду ничего делать с ними.
…Слова — словами… А на деле?! Он метнулся к себе, сорвав гарнитовый клинок со стены и застыв на галерее над входом, готовый в любой момент махнуть вниз и вмешаться в бой. Но… Когда Айили молча застыла в калитке ограды их улья, молодой человек буквально физически ощутил некую волну, прокатившуюся от аури к тем, кто пришёл выгонять несчастную ас Кеури. Мельтешащие в темноте фигуры замерли. А затем… Начали исполнять привычное для саури занятие — обгонять несуществующую тень. Впрочем. облегчённо вздохнул Александр тогда, когда дверь их дома закрылась за фигуркой аури…
— Мощно ты их! Мне понравилось!
Поприветствовал он вернувшуюся девушку.
— Ерунда. Даже не пришлось напрягаться. Всего лишь слабенький ночной кошмар, и они обоср… Испачкали штаны.
Улыбнулась. Затем озабоченно произнесла, глядя на застывшую статую саури.
— Айе… Но ты прав. Такое оставлять нельзя. Похоже, завтра тебе придётся посетить Арену и кого‑нибудь убить. Справишься?
Получив в ответ спокойную ухмылку, кивнула в знак согласия. Потом перевела звгляд на саури:
— Как тебя зовут, саури из Клана ас Кеури?
— Юала, Светлая юили.
Еле прошептала та.
— Всё верно. Имя из простых, Александр. Так что не удивляйся.
— А я что? Я молчу.
Он пожал плечами.
— У нас, на Руси, и не такое бывает. Даже афры только белых рожают. А вот у демократов, как те не бьются, не получается.
Махнул рукой, увидев четыре круглых глаза, устремившихся на себя.
— Ай, да не берите в голову! Это шутка такая у нас.
— Шутка? Понятно. Ладно. Кровать всё — равно у меня стоит, так что, на всякий случай, Юала переночует у меня. Договорились?
— Сам хотел это предложить, да побоялся, что не так поймёте.
Проворчал он. А Айили обратилась к саури.
— Ну а утром мы с Александром побеседуем с ас Сабира, думаю, после этого тебя никто не осмелиться трогать…
Обе девушки ушли. поблагодарив его за еду… Повесив клинок обратно на стену, молодой человек долго глядел на благородный изгиб лезвия. Завтра он может обагриться кровью… Пожал плечами, потом взял сменное бельё и двинулся к ванной. Увы. Опоздал. Из‑за двери слышался приглушённый смех и визг плещущихся в воде девушек. Опять пожал плечами, оставил бельё возле комнаты, сам пошёл на галерею. Некоторое время смотрел на мечущиеся к узких прорезях окон дома ас Сабира огни. Потом вернулся в дом, вошёл в кабинет и подняв голову, спросил: