Сказки старого Вильнюса II (Фрай) - страница 171

– А он пропал?

– Ну да. Я его, среди прочих удачных, показывал при поступлении в Академию. Всю папку вернули, а его нет. Сказали, вроде, какая-то профессорша себе забрала, и я так возгордился, что даже не уточнил, кто именно.

Ну и все, привет.

– Жалко, – говорит Айдас. – Я бы глянул.

– Да я бы и сам сейчас глянул. Хотя бы для того, чтобы понять, действительно он был так хорош, как мне тогда казалось, или ерунда. Ну, зато этот переход между светом и тенью я запомнил навсегда. И повторял многократно, боюсь, даже несколько им злоупотреблял. Впрочем, неважно… Кстати, знаешь, что забавно? Я же за Таней в свое время приударил только потому, что мне показалось, она на ту самую девочку с моей картинки похожа. А уж когда впервые пришел к ней в гости и увидел, что в доме живет полосатая кошка, сдался без боя. Впрочем, жизнь показала, что это было отличное решение.

Возможно, именно так и следует выбирать жен?

– Похожих на девчонок, которых мы рисовали?

– Это как раз необязательно. Главное, чтобы у невесты была полосатая кошка. Кстати, на этом месте Ленц, будь он с нами, непременно сказал бы, что – ну да, конечно, есть же такая старинная немецкая примета, поэтому все девушки на выданье, например, в Тюрингии, еще в девятнадцатом веке тащили в дом полосатых кошек, а кому кошки не хватило, оставались сидеть в девках. И в некоторых деревнях до сих пор так.

– Ну да. И мы бы, конечно, посмеялись, но в глубине души поверили. И потом, знакомясь с очередной девушкой, первым делом спрашивали бы, есть ли у нее кошка. Потому что если нет, на что-то серьезное лучше не настраиваться.

– Именно. Таково было влияние Ленца на окружающую среду. И окружающей среде в моем лице это чертовски нравилось.

– Знаешь, – говорит Таня, рассеянно крутя в руках опустевшую чашку, – я иногда ужасно завидую людям, которые помнят себя в детстве. С трех, например, лет, или хотя бы с пяти. Йорги вон говорит, вообще помнит, как учился ходить. Хотя поверить в такое ужасно трудно. Но, вроде бы, не врет. Везет же некоторым, а. Послушаешь их и понимаешь, что все самое важное и интересное происходит с людьми именно в детстве. А я все забыла.

– Что, вообще ни одного эпизода не помнишь? – Удивляется подруга.

– Представляешь – нет. Родители рассказывают, а я даже соврать себе, что, вроде бы, смутно-смутно припоминаю, не могу. Самое первое воспоминание – как я нашла на улице Туську и несу ее домой. Причем даже не волнуюсь, разрешат ли родители ее оставить, заранее знаю, что все получится, потому что Туська – моя кошка, а я – ее человек, нам друг без друга теперь никак нельзя. Ну и, в итоге, действительно хорошо сложилось. Папа сам о коте много лет мечтал, а с мамой договорились, что Туська будет моим подарком на день рождения, мне на следующей неделе как раз восемь лет исполнилось. И вот с этого момента я все прекрасно помню. Но все, что происходило до Туськи – как отрезало. Словно меня вообще не было до этого. Хотя родители говорят – была. И им, конечно, виднее.