– Даже если я откажусь с вами работать?
– Это будет очень печально. Но закономерно. Вы и так слишком долго меня терпели. Ваши коллеги обычно сдаются гораздо быстрее.
– Мои коллеги? То есть вы не с меня начали? Это сколько же вы, получается, ищете жилье?
– Кажется, лет пять.
Ушам своим не поверила.
– Сколько?!
– Мне не к спеху, Мария. Мне есть, где жить. И я всем доволен. Но не прочь поменять хорошее на лучшее. Поэтому так немилосердно придираюсь. Простите меня пожалуйста. Как раз сегодня думал, что хотел бы познакомиться с вами при иных обстоятельствах. И совсем в другом качестве. Но – увы. Впрочем, лучше уж так, чем вовсе никогда вас не встретить.
«Зубы заговаривает, – с горечью подумала Мария. – Внимание отвлекает, чтобы сменить тему, тоже мне тонкий психолог. Нашел чем удивить. А то я комплиментов никогда в жизни не слышала».
От досады выложила свой последний козырь. Строго говоря, вообще единственный. Но настолько сомнительный, что предпочла бы оставить его при себе. Просто нервы не выдержали.
– Я все видела, – сказала она.
Опешил.
– Что – все?
– То, что вас… эээ… провожало. Из чулана. Какая-то дурацкая сизая тень. Я сперва была уверена, оно мне просто от жары померещилось, но тут вы ему помахали на прощание. Ну, скажите на милость, кому можно махать, вылезая из пустого чулана?! Что это было вообще? Призрак хозяйского прадеда? Или невинно убиенной злым котом канарейки? Я, между прочим, очень испугалась этого сизого. Чуть не обделалась на месте, честно говоря. Не знаю, как лицо сохранила. А теперь начинаю думать, что просто сошла с ума. И если вы не скажете правду…
Медленно, как взятый спросонок в плен, поднял руки. Дескать – сдаюсь. Но улыбнулся торжествующе, как победитель. Совершенно ослепительно. Смотрела бы и смотрела.
– Нет, вы не сошли с ума, Мария. И теперь я охотно открою вам секрет.
– Ох, – выдохнула она, – я-то думала, вы ужасно рассердитесь, и разговор на этом закончится. Пошла, можно сказать, ва-банк.
– Правильно сделали. Ни за что не сказал бы вам правду, если бы вы сами не увидели моего нового приятеля. Кому охота прослыть сумасшедшим.
– Так что за приятель-то? Кто это был?
– Просто домашний дух.
– Айтварас[41]?!
– Не думаю. Он явно не летучий дух. И лошадей, по-моему, в жизни не видел. Если непременно надо привязываться к национальному фольклору, тогда уж скорее каукас[42]. Хотя, мне кажется, от фольклора только путаница. На деле у них все гораздо сложнее устроено. И одновременно проще. Смотрите: обсуждая, к примеру, Германию, мы с вами будем называть всех местных жителей «немцами». Не разбивая на узкоспециальные категории: «Немцы, которые любят вставать на рассвете», «Немцы, которые носят синие футболки», «Немцы, чьи бабушки были польками», «Немцы, которые не читают газет», и так далее. Хотя такие люди, несомненно, существуют. И не в единственном экземпляре. Но им самим в голову не придет объединяться в группы по вышеуказанным признакам. Следовательно, и нам такая классификация совершенно ни к чему. Просто немцы.