На том конце провода повисла напряженная тишина. Потом стали раздаваться тихие стоны.
— Алло, мама, ты еще тут? — спросила Катарина. — Разве ты не хочешь пожелать мне счастья?
— Я вне себя! — завопила принцесса Ангербург. — Помолвку можно и расторгнуть. Надеюсь, об этом еще никто не знает?
— Пока только мы, но теперь и ты тоже. Разве ты не хочешь узнать имя моего возлюбленного, мама?
— Как можно говорить о нем такие слова? — стыдила принцесса свою дочь. — В наших кругах такие интимные слова не… не говорят… даже родным. Его имя меня вообще не интересует.
— А зря, мама. Его зовут Иоганн Петер Непомук принц фон Хорнхайм.
— Ты издеваешься надо мной, Катарина? — послышался в трубке слабый голос. Принцессе Ангербург пришлось столько пережить в последние дни, что сейчас она была просто не в состоянии поверить неожиданно свалившемуся на нее счастью.
— Я не шучу, ма.
— Но ведь принц — это же не стюард!
— Нет, — рассмеялась Катарина. — А принцесса — не горничная. Мы сами не знали, кто из нас кто в действительности. Но зато с самого начала знали, что принадлежим друг другу. Петер тебе понравится, мама.
— Когда же я с ним познакомлюсь?
— Когда мы вернемся в Германию. Сейчас мы еще раздумываем, как будет выглядеть наше ближайшее будущее. Мы можем пожениться на судне или в консульстве и прибыть в Ойтин уже молодоженами. При этом сойти с теплохода в Санкт-Петербурге и вернуться в Киль самолетом или поездом. А можем продолжить работать до самого возвращения в Киль, как нас об этом просят. И тогда поженимся на родине.
— Вы такие самостоятельные, боюсь, мое слово не возымеет никакого влияния на ваше решение.
— Но мы охотно выслушаем твое мнение, — возразила Катарина.
— Я бы приветствовала скорейшую женитьбу, но она не должна быть слишком поспешной. Я считаю, что свадьба должна быть пышной. Если продать дом, то я бы ее даже могла финансировать.
— Ничего этого не нужно, мама. Если мы решим делать свадьбу на родине, то она состоится в замке Хорнхайм. Петер — наследник отца, все их родственники живут в южной части Германии. Им слишком далеко было бы ехать в Ойтин. Разумнее отправиться туда нам с тобой.
Разговор оборвался: поступило какое-то важное сообщение для капитана. Катарина была даже рада этому обстоятельству: они и так слишком долго занимали линию. Когда мама увидит счет за переговоры, она, пожалуй, с ума сойдет. Самое важное сообщила и хорошо.
Перед дверью радиорубки стоял Петер. Он ждал, когда освободится телефон.
— А, так это ты так долго разговаривала, — сказал он. — Подозреваю, ты звонила своей матери.