Вместе они миновали наземный переход и, нырнув в подворотню, оказались у неприметного черного входа. Хотя, если учитывать цвет двери, то вернее будет сказать — у красного.
— Мы же не в бордель идем? — с надеждой спросил Алекс.
— А у тебя какие‑то проблемы со шлюхами?
— Да нет у меня никаких проблем!
— Ну так и успокойся уже! — огрызнулась Джин.
Она поднялась по ступенькам и трижды постучала. Сперва ничего не происходило, но вскоре послышались тяжелые шаги.
— Кто? — прозвучал рычащий, совсем не человеческий голос.
У Дума спина покрылась мурашками, когда он представил что может находится по ту сторону от красной двери.
— Маги, — ответила Джин.
Леди зачем‑то положила ладонь на незаметный круг и что‑то прошептала.
— Проходите.
Алекс сглотнул и приготовился увидеть все что угодно. Дверь открылась и… Дум увидел вполне себе обычного мужчину средних лет. Разве что очень высокого (выше Алекса на полторы головы) и настолько широкого в плечах, что в эту же дверь прошел бы только боком.
— Здравствуй Ораф, — мило улыбнулась Джин и проскользнула внутрь темного коридора.
— Ораф, — натянуто улыбнулся Алекс, проходя следом.
Парень мог поклясться, что спустя мгновение за спиной послышалось презрительное "Люди" и дверь закрылась. Теперь компаньоны шли по довольно узкому и сумрачному пространству. Единствееным источником света служили длинные, мерцающие лампы.
— А кто это был? — спросил Алекс, чтобы хоть как‑то унять дрожь в коленках.
— Ораф, — ответила Джин, идущая чуть впереди. — А что он такое — не знаю. Никто не знает… Но спорить с ним не советую. Сама видела как он лорда — вампира в спираль скрутил… В прямом смысле!
— И почему я не удивлен, — буркнул Дум.
Вскоре они миновали еще одну дверь, пока не оказались в тесной подсобке. Отсюда парень уже мог различить далекие, приглушенные звуки. Будто внутри здания играла музыка и кричали люди.
— Приготовься, — хмыкнула леди и, сделав непонятный пас рукой, толкнула еще одну — теперь уже серую дверь.
Стоило ей это сделать, как Алекса оглушило цунами из звуков, образов и света. Из подсобки они вошли в самый странный клуб, какой только видел юноша. Все вокруг утопало в алом бархате и багровом свете софитов. Сливаясь воедино, они образовывали кровавую круговерть, одновременно притягивающую и вызывающую острый приступ панического желания убежать.
По левой стороне вытянулась барная стойка. За ней стояли самые обычные бармены в белых сорочках и черных передниках. Вот только стоило приглядеться и становилось понятно, что до обычных им было очень далеко. У одного оказалось три руки, другой смотрел на посетителей двумя парами глаз, а третий смешивал коктейли в чем‑то, напоминающим жабий зоб.