— Ну, ничего. Теперь вы в безопасности. Ведь было решено, что это наш последний рейс в Лондон на долгое время, значит, в Баттерси вас не увидят.
— Да, вот это и побудило меня несколько увлечься. — Ну, черт с ним, с этим «Железным Кулаком», все хорошо, что хорошо кончается. Как насчет кока? Наняли вы нового на его место?
— Да, я взял нового кока, но он идет с нами только до Ферхэвена, — ответил помощник. — Замечательно крепкий парень. Никогда в жизни я не видал человека с лучшим сложением. Просто приятно смотреть на него. Эй, кок!
На его зов из дверей камбуза высунулась большая коротко остриженная голова и затем перед глазами парализованного от ужаса шкипера появилась громадная фигура человека с классически разработанными мышцами. В тот же момент геркулес начал быстро снимать свою куртку.
— Неправда ли, замечательный парень? — восхищенно воскликнул помощник. — Покажите ему свои мускулы, кок.
Со злобным взглядом, искоса брошенным на шкипера, кок выполнил приказание. Затем сжал кулаки и, нагнув самым научным приемом голову, начал возбужденно кружиться вокруг остолбеневшего капитана «Резвой».
— Ну, держись! — закричал он предостерегающе. — Я сейчас буду лупить вас.
— Что за дьявольщина, кок! Что с вами? — произнес, наконец, помощник, сначала лишившийся от изумления даже дара слова при виде этих приготовлений к бою.
— Кок?! — ответил спрошенный с величественным презрением. — Я не кок. Я Билль Симонс, «Железный Кулак». И я нанялся на это морское корыто исключительно ради вашего драгоценного капитана. Я собираюсь так разукрасить его смазливую рожу, что он собственной нос не найдет без зеркала, когда захочет его утереть. Я буду давать ему основательную взбучку каждый день, пока мы не придем в Ферхэвен, а там я пойду следом за ним домой и расскажу его жене, как он бегал за моей сестрой.
— Она за мной бегала, — пошевелил шкипер засохшими губами.
— Держитесь! — завопил «Железный Кулак».
— Не смейте до меня дотрагиваться, кок! — закричал шкипер, укрываясь за штурвалом. — Идите работать в камбуз, ступайте чистить картофель.
— Что? — неистовым голосом заорал тот.
— Вы нанялись на мое судно в качестве кока, — внушительно сказал шкипер, — и если только дотронетесь до меня одним пальцем, это будет бунт в открытом море. Понимаете? И за это вы посидите полтора года.
— Это совершенно верно! — вставил помощник, пока кулачный боец приостановился в нерешительности. (Он однажды просидел уже две недели за нанесение побоев и до сих пор хранил о тюрьме живое воспоминание). Это будет форменный бунт, — продолжал помощник, — и мне придется к собственному сожалению взять огнестрельное оружие и разнести вам голову. Такова моя обязанность в этом случае.