Маленький бочкообразный пароход, или, вернее, паровая баржа "Бульдог", пронесся мимо спящего города Гравесэнда в тот момент, когда первые лучи восходящего солнца показались на горизонте. В этот же момент затаенная долгая вражда между экипажем судна и его механиком разразилась в целую бурю. Экипаж состоял из капитана, боцмана и юнги, только что переведенных с парусной лодки "Чародейка" и впервые совершавших рейс на пароходе. Это почтенное трио положительно утверждало, что механик был постоянно и непробудно пьян. Каждый момент можно было опасаться, что он отойдет от машин или взорвет всю команду на воздух.
— Ах вы, парусники! — кричал, механик, после продолжительного обоюдного обмена неприятностями.
— Не обращайте на него внимания! — сказал боцман. — Он хватил немало брэнди и теперь совсем сошел с ума!
— Если-б только я понимал хоть что-нибудь в этих проклятых машинах, — ворчал капитан. — Я сию минуту вышвырнул бы его за борт!
— Но ни вы, ни я ничего в них не смыслим, — возразил боцман, — и потому ничего не остаётся, как покориться…
— Вы воображаете, что вы великолепный рулевой, — продолжал издеваться механик, — небось, воображаете это, стоя у вашего колесика! Вы, вы один приводите все в движение?! Чем занимается юнга? Пошлите его, сию минуту к топке!
— Иди вниз! — яростно стискивая зубы, сказал капитан; юнга нехотя повиновался, но механик поощрил его жестоким подзатыльником.
— Вы думаете, — продолжал он трагическим шепотом. — Вы думаете, что раз у меня лицо черно от угля, так я и не человек?
— Я ничего об этом не думаю, — буркнул капитан, — вы занимаетесь своим делом, а я своим!
— Пожалуйста, без намеков! — возразил механик — я их тоже имею достаточно в запасе!
Капитан пожал плечами и обменялся с боцманом взглядом.
— Дождется, что вылетит за борт, — пробормотал он.
— Котел износился! — заявил, после минутного отсутствия механик, снова непринужденно покачиваясь на палубе. — Он может каждую минуту лопнуть.
Как бы в подтверждение его слов снизу послышался страшный грохот.
— Это — юнга свалился! — сказал боцман. — Он, должно быть, страшно напуган.
— А я думал, и в самом деле — котел! — с облегчением сказал капитан. — Такой грохот!
Из люка показалась голова полумертвого от страха юнги. Он сделал большой крюк, обошел механика и направился к носу.
— Очень хорошо! — заявил механик, следуя за ним на нос и оттаскивая его в сторону. — Мое терпение лопнуло…
— Не лучше-ли вам пойти к машинам! — закричал капитан.
— Я — ваш раб? — плаксиво спросил, обертываясь к нему, механик. — Скажите же мне! Раб я ваш или нет?