Возразить оказалось нечего:
– Спишут. Не впервой.
Ставки в игре значительно больше, чем портфель с валютой или даже судьба несчастного пьяницы-оператора. Кто-то там, наверху, привычно сдает карту, кто-то вистует, кто-то уходит без двух или остается при своих…
А вот сам майор в таком раскладе оказывается никому не нужен. Как раз, наоборот. Он теперь лишнее, а потому опасное звено в этой темной истории, потенциальный источник утечки.
Видимо, Асхабов почувствовал настроение гостя:
– Все в руке Аллаха!
– Посмотрим.
Глупо умирать заранее. Это мы всегда успеем… Поэтому Владимир Александрович сменил тему:
– Шамиля что-то давно не видно.
– Соскучились?
Виноградов с деланным безразличием пожал плечами:
– Вы сами сказали, что он доставит меня на границу.
– Шамиля пока нет. Он занят. Утром вернется…
Собственно, майора сейчас интересовало только, знает ли кто-нибудь кроме одноглазого про пистолет, лежащий сейчас у него за пазухой.
– Тогда я, пожалуй, пойду? Попробую заснуть?
Вполне возможно, Шамиль в суматохе просто забыл, что отдал ТТ Виноградову. Или не посчитал пока нужным доложить… Тогда у Владимира Александровича появлялся дополнительный шанс.
– Конечно. Спокойной ночи!
– И вам того же.
Поднявшись «к себе», Виноградов согнал с койки прикорнувшего на краю одеяла автоматчика:
– Все. Давай, брат, посиди снаружи…
Прежде, чем расшнуровать обувь, он прислушался к жалобному похрапыванию Самошина:
– Во, бедолага!
Журналист лежал на спине и при свете звезд лицо его казалось очень бледным, обиженным и усталым.
Владимир Александрович подумал, что, в общем, приятно так обманываться. Уже бывало пару раз, когда в тяжелой ситуации люди, которых он недооценивал и не замечал, оказывались на высоте.
Вот и Самошин.
Там, дома, вид его не вызывал у майора ничего, кроме пренебрежения и снисходительной ухмылки. А ведь гляди-ка! Глупо поступил, но по-мужски: сорвался черт-те куда, пусть в погоне за славой и журналистским долгом, полез под пули…
– Алексей… Эй, слышишь? Леха!
Но сосед продолжал храпеть, и Виноградову пришлось вылезти из-под одеяла, чтобы перевернуть его на бок.
Стало тихо.
И Владимир Александрович заснул, придерживая рукой пистолет.
… Утро Самошин начал с извинений:
– Здорово я вчера перебрал? Да?
– Ерунда. По такому случаю можно.
– Но я точно ничего такого не сделал? Такого… старик, ну ты понимаешь?
– Все в порядке, Алексей.
– Не ругался? Во сне не кричал? Нет?
– Нет. Храпеть ты, правда, здоров! Как жена терпит?
– А я разведенный, – хохотнул Самошин. – Прости, старик! Нужно было в меня кинуть чем-нибудь.
– Да ты что! – Изобразил испуг Владимир Александрович. – А если бы зашиб ненароком? Такую ценную персону…