Трудно сказать, по какой причине, но Екатерина действительно не забыла своего верного слугу и указом от одиннадцатого апреля 1780 года назначила его московским главнокомандующим. Должность эта была весьма значимой, поскольку в подчинении у главнокомандующего находились и гражданский губернатор, и градоначальник, и обер-полицмейстер со всеми полицмейстерами.
Убаюканный размеренным сельским бытием, Василий Михайлович особой радости новым назначением не выказал, но и пойти против воли государыни, разумеется, не посмел. Неторопливо собравшись, он покинул усадьбу, вернувшись в свой московский дом на Охотном ряду.
К новой службе князь относился теперь без излишнего рвения, но с должным чувством ответственности. Уже в первые дни пребывания главнокомандующим, выслушав доклады многочисленных чиновников о состоянии московских дел, он сказал начальнику своей канцелярии Василию Попову:
— Слушай, Попов, меня внимательно и заруби себе на носу. Я человек военный, в чернилах не купался. И если принял эту должность, то единственно из повиновения всемилостивейшей нашей государыне… Поэтому смотри! Чтобы никто на меня не жаловался, ибо я тотчас тебя выдам… Императрица меня знает. Так и ты старайся, чтоб узнала она тебя с хорошей стороны…
И Попов старался, взвалив на себя весь груз бумажных дел, принося князю уже готовые ответы на многочисленные прошения, ходатайства и жалобы московских обывателей.
Уже в мае Долгорукову пришлось заниматься делом фрейлины Александры Левшиной, которой Екатерина пожаловала в приданое 25 тысяч рублей при вступлении ее в супружество с капитан-поручиком гвардии князем Черкасским. Императрица сама поручила Долгорукову обратить эти деньги, к которым добавлялись проценты за четыре года и обыкновенное фрейлинское жалованье — всего около 43 тысяч рублей, в недвижимость, купив дом в Москве и какую-нибудь подмосковную деревню.
Когда Попов закончил читать письмо государыни, Василий Михайлович многозначительно погрозил ему толстым пальцем:
— Сделай быстро и доложи, когда управишься!..
Затем пришлось разрешать споры о наследстве князя Кантемира и бригадира Дмитриева-Мамонова; разбирать жалобу генерал-поручика князя Щербатова и ротмистра Васильчикова на действительного тайного советника Измайлова о якобы неправильном взыскании с них почти девяти тысяч рублей за нарушение договора о поставке каменщиков для строительных работ в Москве; жалобу старого знакомого Василия Баженова на действительного статского советника Демидова, принуждавшего архитектора к немедленной уплате по векселям…