– Леня объяснит… Да не беспокойся! Все как положено упрятали, по рекламным буклетам. И еще презент, так сказать, от нашей фирмы – за понесенный моральный ущерб.
– Если что-то дорогое… – засомневался Виноградов. И вовсе не из соображений этики: просто некоторые покупки могут привлечь ненужное внимание таможенников, да и вообще!
– Все – в пределах разумного. Так! На этом прощаемся. Китайцу от меня – поклон, благодарность и извинения. Я по-прежнему в долгу… – Собеседник посмотрел на циферблат простеньких электронных часов: – Ваша группа сейчас на пути в Хайфу. В Назарете планируется получасовая остановка, последняя – там и подсядете в автобус. Коллективных туристов при выезде почти не беспокоят, так что все будет хорошо. Желаю удачи!
– Вам тоже… как это? Мазлтов!
– Давай, братан.
Дружить с таким человеком было почти так же опасно, как враждовать…
Один поставлен к стеночке,
Другой снимает пеночки…
В. Шефнер
– Да мало ли кто за его головой охотился? Почему обязательно если что, так спецслужбы!
– Во всяком случае, они своего добились.
– Ну, что касается головы…
Фраза получилась несколько двусмысленной. Виноградов и сам был циником, но определенные границы старался соблюдать даже в разговорах с близкими людьми.
– Напрасно морщитесь, Владимир Александрович. Он получил что положено. Не за это, так за то!
Все газеты и телевидение по обе стороны океана со смаком описывали, как неуловимый лидер израильской «русской» преступности поднес к уху поданный секретаршей мобильный радиотелефон. Он не успел даже поинтересоваться, кто говорит, – нажатая невидимым собеседником кнопка привела в действие мощнейший заряд. Хоронили убитого в запаянном гробу – фактически только то, что ниже плеч. Остальное просто собирали со стенок офиса…
– Владимир Александрович! Мне кажется, в последнее время вы стали утрачивать ориентиры…
Собеседник помассировал свои приметные, и без того несколько оттопыренные уши. Потом продолжил:
– Я имею в виду в первую очередь нравственные критерии нашей деятельности. Конечные цели, принципы…
Виноградов слушал. С возрастом даже самые отпетые негодяи начинают подводить под каждую свою очередную гадость некое подобие теоретической базы. Чем и объясняется, видимо, количество расплодившейся по стране мемуарной литературы.
– Все эти Китайцы… прочая шваль… Это же расходный материал! К ним так и надо относиться. Те, кого мы используем, имеют право на существование – но лишь до определенного момента. Вы меня понимаете?
– Да, шеф, – дисциплинированно кивнул Владимир Александрович. – Конечно!