— Я сказал то, что есть на самом деле.
— Знаю не хуже тебя…
— Он любит тебя.
— Нет. Он имел много женщин.
— Ну и что? У тебя тоже есть прошлое. Она стала белой, как платье:
— Это не одно и то же.
— А, раз ты — женщина, тебе приходится играть по другим правилам?
— Из всех бесчестных любителей секса…
— Послушай, он холостяк, похоронивший маленькую дочь. Он богат, известен. Многие из тех женщин сами висли на нем. Однажды ночью одна из них проникла в его дом. И, придя домой, он обнаружил ее голой в собственной постели. Он был пьян, а она — красива. Он был одинок и захотел ее, но все равно выгнал. Тогда она отправилась к журналистам и заявила, что он привел ее к себе и пытался соблазнить.
— Как ты узнал об этом?
— Он сам рассказал мне.
— А он не сказал тебе, что любит меня?
— Он берет тебя замуж, не так ли?
— Это ничего не значит! — вскричала она.
— Я видел, как он смотрит на тебя. Даже дети от него без ума.
— Он пошел на это, чтобы укрепить свои права на Стефи.
— Ты ошибаешься, Даллас.
— Ну почему ты никогда не слушаешь меня? Роберт похлопал ее по руке:
— Может, поговорим о твоих сомнениях позже? Уже начинается “Свадебный марш”.
Даллас так измучилась, что ей хотелось упасть на кровать. Но Роберт подтолкнул ее к двери. Она покорно вздохнула и дала ему повести себя вниз. Но с каждым шагом ее сердце билось все сильнее от невыносимого страха.
Когда они дошли до порога гостиной, полной людей, усилились ароматы тысячи цветов — роз, гвоздик, орхидей и ирисов. Рука Даллас обхватила горло. Она задыхалась, умирала. А затем увидела Кристофера, стоящего в круге солнечного света рядом со священником и детьми. Его дерзкий голубой взгляд скользнул к ней, как бы заставляя идти вперед.
Но она будто окаменела.
Выжидательная тишина воцарилась в гостиной, когда она оттолкнула Роберта, но она видела одного Кристофера. Черты его смуглого лица казались высеченными из камня. Она надеялась разглядеть на его лице мягкость, но не находила ее.
Кристофер казался мрачным, как никогда: он не хотел ее. Он использовал ее, чтобы заполучить своего ребенка, — так же, как использовал других женщин, стремясь забыть свое горе. Он — кинозвезда, и Даллас ничего не знала о нем — кроме того, что читала. Он не настоящий. Она же, напротив, обыкновенная женщина, которая не может ничего значить для него. Даллас закрыла глаза: она не могла смотреть на него без любви.
Нет. Она не может больше любить его: она любила мечту. А этот мужчина — неукротимый и чужой. Мысль о подобном замужестве заставила Даллас поежиться.
— Нет.
Ее негромкий возглас раздался над угасающей мелодией “Свадебного марша”. Все взгляды были устремлены на нее: одни — с вежливым любопытством, другие — со скрытой враждебностью. Но Даллас чувствовала на себе взгляд одного Кристофера.