Это будет самый лучший легион. Лучше всех вооружённый. Лучше всех обученный. Самый преданный. Именно этот легион составит гарнизон Тивницы и будет оберегать Великого Сахема во всех военных походах. Служить в нём будут только простолюдины, выходцы из сословия преторианец. Аристократов, дворян и прочей родовитой шушеры в нём не будет. Именно этот легион будет оберегать Великого Сахема от покушений, дворцовых заговоров и переворотов. Традиции легиона преторианец закладываются уже сейчас. Если Сахем лично в бой не идёт, то и преторианцам делать на поле боя делать нечего.
Да, мне лично ничто и никто не угрожает. Но! Как знать: Создатёль не счёл нужным поделиться с нами своими планами. Когда, на какой стадии, он свернёт свой эксперимент? Может завтра, а может через десять тысяч лет. Может быть я погибну в бою, может банально умру от старости, а заново так и не воскресну. И тогда первому смертному Сахему очень даже пригодится большой отряд отлично подготовленных, вооружённых, и, главное, преданных, бойцов.
Едва Сергей умолк, как Ян раздражённо заявил:
- Сергей. Ты говоришь, как будто бредишь.
- Может быть, - равнодушно согласился Сергей.
Андрей шумно поднялся из-за стола и рассерженно произнёс:
- Всё. Хватит на сегодня. Прошу вас, уважаемые, убраться от сюда.
Сергей, со скрипом сдвинув стул, поднялся из-за стола. У хозяина уютной беседки испортилось настроение.
Из-за кустов, словно ожидая приказа, выскользнула угора Схита. Бухнув на стол деревянный поднос, старшая жена принялась быстро собирать грязную посуду. Вяло, даже не пожелав друг другу на прощанье спокойной ночи, друзья разошлись по домам. Беседа и так затянулась. Скоро землю окутают сумерки. До начала войны осталось ровно семь дней.
Глава 6. Полевое сражение.
Первое. Самое первое в жизни сражение. Настоящее! А не набившие оскомину учебные баталии с тяжёлыми пародиями на щиты и копья.
Рапс, сын Чигиса, семнадцатилетний парень, стоит во второй шеренге Первой пехотной манипулы. От того, что сейчас предстоит… От того, что сейчас должно свершиться… Дух захватывает! Щёки горят, руки трясутся, а ноги предательски подгибаются. Стыдно даже. Прямо перед ним, в первом ряду, стоит отец.
Как и полагается для воина первой шеренги, на голове отца большой медный шлем, который почти на половину закрывает лицо. Только сейчас, в преддверии большой битвы, с близкого расстояния, можно заметить несколько седых волосков в пряди волос, что выбиваются из под шлема. На плечах отца блестят узкие медные пластины. Такими же пластинами покрыты и его доспехи – наиболее надёжная, дорогая и, главное, престижная броня. Большой прямоугольный щит отец держит прямо, вровень с соседями по ряду – сказывается долгая боевая выучка. Медная секира до поры до времени висит на широком ремне. Большим пальцем правой руки отец сосредоточенно поглаживает острое лезвие. От фигуры родителя веет уверенностью и спокойствием.