– Но ты мне презентовала большую сумму, я подумал, что ты – Рокфеллер и будешь отдыхать всё лето. Ты меня, признаться, огорошила своим желанием сразу устроиться на работу.
– Придётся. Москва сразу очистила все мои карманы. Сама не ожидала. Кладбище, где похоронен муж бабушки, закрыли. Даже рядом с могилкой мужа мест нет! Оказывается, за деньги – нашлось. Фабрика, где работала она, перешла в частные руки. Бабу Дашу, обратившуюся к хозяину за помощью, послали следом за подругой к Богу в рай. Все, кто помнил и любил бабулю, нищие пенсионеры. И, тем не менее, мы проводили бабушку в последний путь достойно.
– Ты мечтала расширить свои «апартаменты» …
– Мечта пока останется мечтой. Была молода и глупа, зато все долги отдала.
– И твой презент мне тоже считать долгом? – растерянно спросил Кир Нилович.
– Свой долг вам я не отдам до конца моих дней. Столько посылок с заказами прислали, столько детских пожеланий сбылось, когда связали с международными фондами, московскими нуворишами. И мечта Деда сбылась, интернат сохранён и процветает даже в такое жуткое время. Он едва ли не единственный оазис среди детских домов России.
– Евгения Викторовна, хватит петь дифирамбы и делать из меня благодетеля! Это я отдавал долги своему детскому дому, который летел в пропасть. И это я предложил тебе попробовать спасти себя, спасая других. Прости, молод был и глуп!
Последняя фраза, не смотря на сердитый отчёт, рассмешила:
– У вас, молодой человек, получилось.
– У тебя получилось, – улыбнулся и Кир Нилович. – У тебя, в первую очередь. А я, повторяю, отдавал свои долги и казнил себя за то, что послал живого человека, считай своего ребёнка, проверить на деле пусть и умный постулат.
– Он сработал.
– Пока он срабатывал, меня моя совесть чуть не загрызла. Делал, что мог, чтобы спать спокойно. Какой из меня благодетель… – вздохнул учитель.
Я знала, как тяжело давалась учителю помощь нам. У него появилась семья, сын, и это в такое голодное время, в таком возрасте. В следующем году семьдесят лет исполнится. Будь у меня миллион… Но я отдала их семье столько, сколько было… Крохи.
– Кир Нилович, родной, клянусь – больше никаких дифирамбов. Смените гнев на милость. Я, как старшая дочь, просто преподнесла свадебный подарок, а вот подарок малышу, – я притащила из коридора огромную коробку, перевязанную бантом. – Мечтаю с ним встретиться, если позволите.
– С трудом, но выкрутилась, – хитро улыбнулся Кир Нилович. – Спасибо. А своего тёзку Евгения увидишь позже. Они с Любашей всё лето на даче. Приглашаю в гости.
– Сгорю от любопытства, если не приеду.