— Но, капитан, убийца может продолжать действовать снова… И очень скоро. Два преступления за две ночи…
Невысокий человек приблизился и сказал доверительным тоном:
— Если его поймали с поличным, он уже должен быть в наручниках, разве не так? На рассвете все эти парни встретятся лицом к лицу с врагом. Не стоит добавлять им волнений и заставлять сомневаться в товарище, который будет прикрывать их в бою.
В этих словах Фревен почувствовал волю штаба. Командование не хотело паники. Оно боялось психической неуравновешенности в рядах солдат.
— Это уже решено, — прибавил капитан.
Фревен молча согласился и спросил:
— Могу ли я, по крайней мере, поговорить с бортовым врачом?
— Я обязан обеспечить вам его помощь, — ответил капитан. — Поставьте меня в известность, если ваше расследование закончится, и постарайтесь все распутать до пяти часов утра. В момент высадки контингента на «Чайке» будет объявлена тревога, и вам придется ожидать своей очереди в каюте.
Затем он обратился к своему помощнику и вместе с ним удалился.
Фревен заметил, что какой-то солдат ждет его на пороге помещения, где было совершено преступление. Он попросил его срочно позвать сержанта Маттерса, затем повернулся к человеку в полевой форме.
— Мы закончили. Ничего, кроме какой-то странной лампы…
— Странной? — повторил Фревен, входя во все еще темное помещение, хотя и пронизанное белыми движущимися полосами.
Один из патрульных стоял перед телом жертвы, как парализованный, направив луч фонарика на жуткую массу. Вытянутая рука с судорожно изогнутыми пальцами отбрасывала на стену пугающую тень.
Фревен сделал знак ждущей его группе и подошел к солдату.
— Все в порядке? — спросил он.
Солдат покачал головой, не отводя взгляда от чудовищной руки.
— Мне интересно, — проговорил он наконец, — кто там внутри? Уверен, мы его знаем.
— Почему вы это говорите?
Он пожал плечами:
— Не знаю. Интересуюсь, вот и все. Это… Это первая смерть, которую я вижу. Потом… я думаю, будет еще.
Фревена удивила такая откровенность. Солдат не выглядел слишком юным, а война, по-видимому, будет длиться достаточно долго для того, чтобы многие бойцы насытились жуткими зрелищами. Он ободрил его дружеским похлопыванием по плечу и вернулся к солдатам, которые выходили в коридор.
Наклонившись к Фревену, солдат с усами тихо сказал ему:
— Он высадится, вы с этим ничего не поделаете, лейтенант.
В коридоре молодой белобрысый солдат о чем-то горячо спорил с матросом.
— Нет, я тебя не пущу, иди в кубрик.
— Мне надо в туалет в эту сторону, наши писсуары все заблеваны…
— Черт, это действительно серьезно? — Белобрысый солдат перебил матроса, увидев рядом с собой офицера с повязкой ВП на руке.