Руби отвечала, что девочки предпочтительнее мальчиков, и обвиняла Чиуна в том, что его взгляды на женщин отстали от жизни.
– Теперь уже никто не считает, что женщины глупее мужчин, – сказала она. – Ты рассуждаешь как женоненавистник.
– Я по-прежнему считаю, что вода – мокрая, как бы ее ни называли, – упрямо сказал старец.
Чиуну потребовалось ровно тридцать две секунды, чтобы понять, что именно произошло в то злополучное утро. Он начал объяснять это Римо на корейском языке.
– Что он говорит? – спросила Руби.
– Он считает, что это был налет с целью захвата рабов, – ответил Римо.
– Люшен – раб?! – изумилась Руби. – Да он всю жизнь ничего не делал. И все остальные, кого увезли вместе с ним, точно такие же лодыри.
Чиун кивнул и опять заговорил по-корейски.
– Скажи ему, чтобы он прекратил говорить на этом смешном языке, – потребовала Руби.
– Он говорит, что ты сама смешная. Что у тебя смешной нос и глаза тоже. И ребенок у тебя будет самым безобразным на свете.
Руби повернулась к старцу.
– Я знаю, что ты говоришь по-английски. Почему бы тебе не объяснить все по-человечески?
– Ты – настоящий урод, – весело сказал Чиун.
Он не признался в том, что надеется получить от нее мальчика, более способного, чем Римо, потому, что Руби была умная, и это Чиуну нравилось. Если объединить внешность Римо и ее ум, можно надеяться на хороший результат. Он воспитает себе преемника без комплексов. Он не сказал и того, что вовсе не считает ее некрасивой. Это была своего рода игра: Чиун заметил, что, когда он обижает Руби, Римо берет ее сторону. И если обидеть ее как следует, то, может быть, удастся этим путем способствовать их сближению и рождению наследника Синанджу.
– Это был не просто рейд для захвата рабов, – уверенно сказал Чиун, – это была демонстрация силы.
– Вот видишь, – укорила его Руби. – Можешь ведь говорить нормально, когда захочешь.
– Она вовсе не урод, она даже симпатичная, – сказал Римо.
– Слишком тощая! – засмеялся Чиун.
– А ты, наверное, предпочитаешь жирных толстух из своей деревни. – Римо всерьез обиделся за Руби.
– Ты и сам не красавец, – сказала она Чиуну.
– Даже с грубиянами я стараюсь поддерживать разговор, достойный цивилизованных людей, – возразил Чиун. – А ты, девочка, переходишь на личности. В устах несимпатичной особы это особенно некрасиво. Но я не опущусь до склоки. Я понимаю, что у тебя и без того хватает проблем – с такой-то внешностью.
Римо немного придвинулся к Руби. Чиун в душе ликовал.
– Послушай, папочка, – сказал Римо. – Не будем переходить на личности, давай ближе к делу. Почему ты считаешь, что это была демонстрация?