— Я сомневаюсь, что это поможет. Демоны! Я подобное даже в теории не встречал.
— Если у тебя не получится, мы просто получим его же, но двести тридцать лет назад, — когти на руках мужа то появлялись, то исчезали, но он этого не замечал, оставляя время от времени глубокие следы от них на поверхности стола.
Вампир приступил к работе, а я внимательно следила за тем, что и как он делает.
— Ну что я могу сказать. Ваш друг прав. Его душа была настолько истощена и измотана, что иного выхода, кроме как удалить пласт памяти, просто не было, — несколько отстраненно он теребил пальцами свою темную косу. — Могу сказать по отпечаткам и разрывам в ткани души, что он страдал от навязчивых идей. Каких? Я не знаю. Но выматывали он его сильно. Ещё пару месяцев или даже меньше, и могло дойти до потери личности. А восстановить память не получится, он не просто отделил её, а полностью стёр, откатившись назад во времени. Советую давать ему больше отдыхать, спать, правильно питаться и через месяц можно подпустить к работе. Плетение я снял, так что больше откатов памяти не будет. Он сейчас в самой равновесной и счастливой точке. На этом всё. Через два дня я вернусь и жду расписания моих занятий.
— Да, спасибо за помощь, — пожал ему руку Чешуйка, и вампир покинул нас, выйдя за дверь.
— И что будем делать? — уточнила я у мужа. Я была растеряна. Разумом я понимала, что, возможно, если бы всё шло как раньше, через пару месяцев мы могли оказаться запертыми в клетке с безумцем, но, всё равно, было обидно, что ректор скинул на нас все проблемы и заботы, не предупредив даже Иска, и самоустранился на неопределенное время.
— Тебе придётся заняться твоей группой, а я пока отнесу его к мастеру Василь и вернусь к источнику. Заодно составлю расписание и переключу управляющие контуры Академии на себя, — он пробежался пальцами по папкам, что лежали на столе. — Угу. Вот, — он открыл одну из них, зашифрованную той же вязью, что и записка в руках ректора. — Это результаты твоих ребят и рекомендации. Список предметов я забираю. Остальное просмотри сама, — и, подняв Акарине на руки, ушел.
Я, не желая оставаться в кабинете, переместилась к себе и принялась читать характеристики ребят.
Иск
Я зашел в покои друга, на его рабочем столе в личной библиотеке лежал сложенный конверт. Содержание написано было на языке его родины, которому он обучил меня лет двести назад. Сомнения в авторстве окончательно отпали. Подделать текст на пять листов, не зная языка, просто невозможно.
Я пробежался по тексту. Письмо он адресовал, в основном, себе. Объяснил в нём, как настроить Академию на себя, что входит в его обязанности и постарался объяснить, почему он так поступил.