Уже в дверях он вспомнил об угнанной «аронде». Нет ли чего нового?
Полицейский справился по книге записей.
— Что-то не нахожу. «Аронда», говорите?
Он снова поискал, потом покачал головой.
— В моих бумагах об этом ничего нет. Может, вы писали заявление в другом комиссариате? Все-таки давайте я возьму на заметку. Регистрационный номер?..
Арле вышел из полиции. В баре «Пальмовый» заказал черный кофе с круассанами. И снова сел в машину.
В полдевятого он вернулся в контору. Во дворе Эдуар беседовал с Леменом. Пожав обоим руки, Арле увел брата к себе в кабинет. Как только они уселись, Эдуар спросил:
— Что случилось? Салику пришел?
— Нет. Речь о Максе Вотье. Он исчез.
Арле вкратце рассказал о последних событиях. Эдуар вынул сигарету и не спеша закурил.
— Да, неприятно, очень неприятно.
— Макс напал на след, — сказал Арле. — Ты ведь видел его сегодня утром? Я уверен, он был близок к цели! Слишком близок, и его убрали.
Эдуар сидел в широком кожаном кресле, скрестив на животе руки и откинув голову.
— Тебе не кажется, что ты немного торопишься с выводами? Кто, кроме нас с тобой, знал, что Вотье в «Калао»?
— Его жена. И неизвестный, позвонивший ей ночью.
— Она ему сказала?
— Да.
— А!
Гудел кондиционер. На улице выкрикивал распоряжения Лемен. Арле с преувеличенным вниманием следил за желтоватой, с длинным серым фильтром на конце, сигаретой в уголках изуродованных губ.
— Вотье поступил очень неосторожно, — сказал Эдуар. — Он был один, никто его не подстраховывал. Подумай, скольких он успел всполошить за последние сутки: Рико, нудиста, весь этот зверинец из «Калао»…
Он стряхнул пепел с шортов и зажег от окурка другую сигарету.
— А этот тип, — подал голос Арле, — которого он надеялся увидеть, расставшись с нами утром… Некий Жо… Ты его знаешь?
— Барнель? Беспробудный пьяница, насквозь проспиртованный, по-моему, он работает в рыболовецком хозяйстве. Ничтожная личность.
Арле встал.
— Пойду, может, застану Фонтена.
Эдуар проводил его до выхода.
— Да, это самое разумное. Эти люди знают толк в подобных поисках. Если, конечно, они возьмутся за дело! Ты ведь знаешь, какие тут порядки.
— Я только что был в комиссариате. Кстати, ты действительно заявлял им об угоне «аронды»?
— Разумеется! Позавчера вечером. А почему ты спрашиваешь?
— Они не смогли отыскать заявление.
Эдуар воздел руки к небу:
— Немыслимо! Там, было по меньшей мере пятеро негров, и все слушали мои причитания. Подумать только, и на таких оболтусов Франция тратит миллиарды!
По комнате гуляли клубы голубоватого дыма. Расположившись за широким металлическим столом, заставленным пепельницами, комиссар Фонтен с сигаретой в зубах слушал Арле. Это был атлетически сложенный широколицый мужчина с седоватыми усиками. Несмотря на вентилятор, вращавшийся над его головой, чувствовалось, что Фонтену несладко в белой тенниске с пятнами пота под мышками и в синих тергалевых брюках, которые стягивали его яйцеобразный живот.