В небольшом кабинете, забитом комнатными растениями, перед свежезаваренным чайником ее ожидал седой сухопарый мужчина пятидесяти с хвостиком лет. Борис Михайлович был не только крестным отцом обеих сестер Лазаревых, но и известным в особых кругах эзотериком, носящим имя Деметр. В практике ясновидения он не имел равных.
Услышав стук в дверь, мужчина поднялся из-за рабочего стола, мельком взглянул в треснувшее зеркало, спрятавшееся за горшками с колеусами, и, натянув на лицо улыбку, открыл дверь.
— Здравствуй, Ирочка, с днем рождения тебя, дорогая, — произнес он, целуя вошедшую и жестом предлагая занять кресло напротив. — Чаю? Только что заварил. Немного мелиссы, щепотка чабреца для улучшения дыхания, земляничный лист.
— Да, Борис Михайлович, не откажусь. Жаль, что за рулем, иначе попросила бы чего покрепче.
— Так в чем дело? Оставляй машину у меня. Завтра заберешь, я не вижу проблем, девочка. Тем более праздник сегодня.
— Зато я вижу одни проблемы, и скоро они меня задушат. Праздник этот мне поперек горла, как рыбья кость. Ладно, налей своей фирменной на рябине! Отменю, пожалуй, сегодняшний сеанс с очередной ополоумевшей ревнивицей. Перебесится, глядишь, к утру и поумнеет.
— Не нравишься ты мне последнее время, Ирина, ой как не нравишься. Что-то темное в душе у тебя накопилось, а избавиться от него не хочешь. Или уже не можешь? Расскажи о Виктории. Она возвращается?
Ира достала сигарету из сумочки, неторопливо прикурила, жадно втянула ароматный дым и выпустила на волю одно за другим несколько аккуратных колечек, постепенно рассеявшихся в воздухе.
Возвращается ли ее сестра? Вопрос надо задать по-другому — хочет ли она вернуться? На данный момент вывод неутешительный — не хочет. Она до сих пор мастурбирует и, упиваясь мукой, разрушает свой разум. Она предпочитает заниматься любовью в одиночестве. С определенного момента.
Губы Ирины скривила кривая усмешка. Сделав глоток сладкой жгучей настойки, она наслаждалась реакцией вкусовых рецепторов на поступление желанного и необходимого лекарства, быстро побежавшего по кровотоку.
«Пять секунд, всего пять, и я все расскажу. Как же мне сейчас хорошо…»
Борис Михайлович терпеливо ждал, устроившись в рабочем кресле и пристально наблюдая за крестницей. Он сканировал ее настроение, все больше убеждаясь, что Ирина выбрала неправильный путь. Выбрала давно, тщательно скрываясь за вежливыми диалогами по телефону, за отменяемыми встречами, за ускользающими взглядами и сдерживаемыми улыбками.
— Она до сих пор не желает говорить со мной, точнее так: она отвечает на поставленные вопросы, но не задает своих. Она перестала интересоваться моей жизнью! Абсолютно… Такого никогда раньше не было, мы же — одно целое…