— Нет?
— Нет. Слушай, Жеребчик, намочи тряпку, а?
Фэлко секунд через двадцать принес требуемое, и Пауэлл приложил ткань к окровавленной ране на затылке Делла.
— Так почему он бы далеко не ушел, Вилли?
— Потому что он же не воздушный шарик. Ему бы никак не удалось вылезти на поверхность, даже если бы он проник за дверь, — объяснил Пауэлл. — Ведь лифт стоит наверху. Ну и идиот!
Делл заморгал, Веки Делла шевельнулись. Ну, ожил…
— Потеря невелика. Без Харви доля каждого существенно увеличилась, — подсчитал Фэлко. — А что, тебе еще не по себе от того, что ты угрохал толстяка?
Виллибой Джастис Пауэлл трезво поразмыслил над вопросом.
— Да, все еще не по себе, — ответил он.
В обычный день или в то, что в округе Колумбия считалось обычным днем, бригадный генерал Винсент Бономи просыпался в 7.00, принимал душ, брился, одевался и завтракал. В 8.00 за ним приезжали на машине ЦРУ. По этому графику, обычному по рабочим дням, когда Дэвид Стивенс находился в Вашингтоне, Бономи приезжал в Белый дом в 8.35, а в 8.45 делал доклад президенту.
Но в это утро понедельника все было по-другому.
Прежде всего, Бономи проснулся не у себя в спальне, а в гостевой комнате Белого дома. Во-вторых, когда он проснулся, было только 6.10 и после четырехчасового сна он находился не в лучшей своей спортивной форме. Но было еще и третье обстоятельство, наиболее существенное.
— Мне очень жаль, что поднял вас так рано, генерал, — извинился молодой адъютант, — но президент хочет видеть вас немедленно.
Может быть, ему было совсем не жаль.
Может быть, он был страшно рад возможности лишний раз потревожить генерала.
Ему ведь было всего двадцать шесть, этому капитану.
— Кофе, сэр? — предложил он весело. — Я принес кофейник и чашку.
Один из этих молодых да ранних. К тридцати годам он будет носить нашивки майора и женится на дочке конгрессмена. Хартунг. Эта фамилия была выбита на его именной планке. Майор Хартунг? Полковник Хартунг? Очень может быть, ибо уж больно он ретив, особенно в столь ранний час. Конечно, этот щеголеватый ублюдок не расхлебывал кашу вокруг «Гадюки-3» все воскресенье и не сидел без сна до двух утра накануне.
— С сахаром? — осведомился услужливый капитан, когда Бономи сел в постели и налил себе кофе в чашку.
Этот капитанишка, возможно, пьет без сахара, размышлял генерал. Этот капитанишка худой, наверняка сидит на диете, не курит и следит за собой…
Ну и хрен с ним.
— Два куска! — презрительно сказал Бономи.
Хрен с ними со всеми!
После второй чашки кофе Бономи почувствовал себя лучше.
— Где он?
— Президент, сэр?