— Так точно, сэр. Я немедленно этим займусь.
Когда они подошли к двери из вестибюля на портик, где уже собрались десятки журналистов, с нетерпением ожидающих президента, Стивенс замедлил шаг, чтобы собраться с духом.
— Удачи, мистер президент, — сказал Маккензи.
— Она мне сегодня понадобится. Спасибо!
— Мистер президент, решение о боевом использовании наших ударных ядерных сил целиком возлагается на вас, — заговорил Маккензи, — но прерогативой главкомстратава является отдать приказ боевым экипажам наших дальних бомбардировщиков занять взлетные полосы и подготовиться к вылету. Я думаю, мне стоит отдать такой приказ, когда мне доложат, что вы прибыли в Мальмстром если, конечно, вы не возражаете.
— Понятно.
— Я не отдавал такого приказа со времени кубинского кризиса, сэр. Мне кажется, вам следует это знать.
Стивенс взглянул на своего бывшего ведомого.
— На радарах у русских это не появится, — заверил Бономи. — так что они ничего не заподозрят. Я бы даже так сказал: они не будут об этом знать весь завтрашний день, а потом это будет не так уж и важно.
— Хорошо, — осторожно согласился президент, — но подождите, пока я не покину Мальмстром, чтобы присоединиться к ударной группе. Ждите, пока позволяет обстановка.
Они снова обменялись рукопожатием и вышли к прессе, чтобы вновь изложить свое видение мощи САК как гарантии мира во всем мире и приверженности Америки к миру. Через двадцать минут самолет «ВВС-1» вырулил на взлетную полосу и улетел обратно в Вашингтон. За ним последовал самолет с представителями прессы. Через девять минут после взлета командир корабля объявил журналистам, что ему придется сделать вынужденную посадку из-за неполадок в электропроводке двух двигателей.
Журналисты с бессильной яростью наблюдали, как президентский самолет растворился вдали.
Они бы рассвирепели еще больше, узнав, что командир корабля им солгал.
Рассвирепели, похоже, все.
Высокопоставленный чиновник Китайской Народной Республики заявил в интервью Пекинскому радио, что берлинское дело было просто-напросто «дешевым и грязным фарсом, осуществленным подлыми американскими империалистами и циничными политическими проститутками из Москвы», что этот фарс имел своей целью «ввести в заблуждение социалистический мир». Дабы выказать чистоту своих марксистских убеждений, он заклеймил и США и СССР как «моральную кучу навоза, в которой ползают такие черви, как гангстер Стивенс и его приспешники из так называемого Центральною Комитета так называемой Коммунистической партии так называемою Советского Союза». Пекинское радио передавало это вдохновенное заявление каждый час, сопровождая дикторский текст песней «Алеет Восток» в исполнении трехтысячного хора.