— Тебе правда нужно поесть, — сказала она. — Я буду худшей Провидицей в истории, если мой шифтер умрет от голода.
Талли последовала за мной на кухню, рассуждая о том, как здорово сжигать по 5 тысяч калорий просто лежа в кровати. Я не поняла, то ли она пыталась снять напряжение, то ли просто завидовала моей новой диете, где можно есть все, а потом все остальное и не набрать ни грамма.
К счастью, дома никого не было. Мне не хотелось встречаться с родителями, а Энджел потребовала бы больше радости, чем я сейчас могла из себя выдавить. Джэйс все еще был со Стаей.
— Что ты помнишь о прошлой ночи? — спросила Талли, пока я намазывала масло и мед на огромный кусок хлеба. Верх моего кулинарного искусства. Что-то сложнее пришлось бы готовить, что по правилам пожарной безопасности мне делать запрещено.
— Эммм…все? — Я порыскала по своей памяти в поисках дыр и белых пятен, и остановилась на моменте с волком с серыми глазами. — Да. Думаю, я помню все.
Особенно превращение. Такая боль надолго запоминается.
— А не должна?
Талли рылась в холодильнике.
— Первое превращение — очень травмирующий процесс. Человеческий мозг некоторых долго не может принять память зверя.
— Потому что Волк-Скаут не думает как Скаут?
Талли закинула в микроволновку мой любимый чебурек с курицей.
— Да. Она полагается на инстинкты и чувства, а не на логику.
— И ее сильно отвлекают всякие зайцы и белки.
— В волчьем обличии еда — твой главный приоритет. Моя работа заключается в том, чтобы на охоте ты не сделала что-нибудь, что подвергнет тебя или Стаю опасности.
— Что-нибудь… глупое?
— Непредусмотрительное.
Микроволновка звякнула, и Талли вынула контейнер и разложила содержимое по тарелкам. Потрясно уметь готовить. Я бы умудрилась превратить все в сырно-рисово-куриный кирпич.
— Ночью я связываюсь с каждым и заставляю их мыслить как люди.
— Что они слышат, когда ты с ними говоришь? Будто ты стоишь рядом, или это как астральный телефон?
Талли подула на вилку, что было очень мудро. Я буду скучать по коже с обожженного языка.
— А ты не помнишь?
Я вспомнила голос, говоривший со мной прошлой ночью. Строгий, властный, совсем не похожий на девчонку, сидевшую напротив меня.
— Ты говорила со мной?
— Я три раза спросила кто ты, прежде чем ты вытолкала меня из головы. — Она перестала жевать и посмотрела на меня. — Кстати, как ты это сделала? Мне знаком только один оборотень, который так может.
Я вытолкала? Может, тряска головой сработала.
— Не знаю. Мне не понравился голос в моей голове, и он перестал раздаваться. — Я доела последний кусок. — А кто еще так может?