Прямо скажем, претензия эта была не слишком корректной: они пришли слушать, а не говорить, а задача удивить перед ними, в общем, не стояла. Тем более когда сидишь в зале, в тесноте, не так-то просто ни с того ни с сего встать и удивить.
Короче, мой риторический упрек был встречен неопределенными улыбками и затерялся в гуще дискуссии.
Но когда подошло к финалу, когда ребята просто окружили меня уже без всякого порядка, сквозь эту толкучку протиснулась русая девушка с фотоаппаратом. С почти равнодушной уверенностью, не суетясь, не прося ни позы, ни улыбки, шагая прямо по столам, она отщелкала полпленки, после чего, отодвинув кого-то плечом, сказала:
— Мы хотели бы встретиться с вами отдельно.
Тут я разглядел ее получше. Волосы до воротничка светлые, спокойные глаза, тяжеловатые движения и не совсем стандартная экипировка: естественно, джинсы и распахнутая курточка (как бы униформа той поры) — но при этом широкий флотский ремень, при этом в распахе курточки обычная матросская тельняшка. Все это обмундирование сидело на ней органично, как на трудном подростке послевоенной поры.
— Кто — мы? — спросил я.
— Вот мы, — уточнила она, — мы четверо.
Она небрежно показала большим пальцем куда-то за спину, и я увидел, что и в самом деле она как бы острие небольшой обособленной группки.
— Ладно, — сказал я, — позвоните и приходите в гости.
— Напишите, пожалуйста, телефон.
Я зашарил по карманам — как всегда, когда нужно, бумаги не было ни клочка.
— Напишите вот здесь, — буднично сказала девушка и протянула футляр от фотоаппарата, новенький, гладкой кожи, с мягким малиновым нутром. Жест, прямо скажу, был королевский.
Я заколебался — с детства боюсь хороших вещей.
— Вот здесь, — невозмутимо повторила девушка, и я осквернил нежную фланель чернильными каракулями.
Через день она позвонила, через два все четверо сидели у меня.
Познакомились: Оля (в той же тельняшке, куртку сняла), Жанна, Ваня, Гена. Я вопросительно смотрел на ребят.
— Видите ли, — сказал Гена и замялся.
— Давай, — подтолкнула Оля.
— В общем, — проговорил худенький Гена, самый из них молодой, — вот вы тогда сказали… — он смущенно улыбнулся и закончил: — В общем, мы хотим вас удивить.
— Давайте! — подхватил я не совсем с искренним энтузиазмом: я хозяин, они гости, ребята симпатичные, надо бы удивиться.
Гена посмотрел на своих:
— Ну, кто будет говорить?
— Говори ты, — отозвалась хорошенькая Жанна. У нее были широкие скулы, узковатые восточные глаза и неправдоподобно нежная кожа.
Честно говоря, мне было жалко ребят. После такой подготовки, после телефона на подкладке футляра, после тельняшки и лыжных ботинок с рантом, после торжественного прихода вчетвером, ну что они могут сказать?