— Не удалось Рюмину осуществить свою мечту: стать главарем и повернуть банду с уголовщины на политику, — сказал Панин, встал и пожал Михаилу руку.
Решив прижать ребят к стене и поубавить им спеси, Климов тяжело вздохнул и сказал:
— Все это, конечно, хорошо, начальство даже вас награждать собирается, но мне-то что с того? — открыл лежащую на столе папку и взял первый подвернувшийся листок. — Вот заявление о том, что пятого августа в пьяной ссоре убит гражданин Кирюшин, известный вам под кличкой Свисток. Заявление зарегистрировано, и уже звонили из управления и спрашивали, что предпринято для розыска преступника. Что прикажете делать?
— Я выстрелил в порядке самозащиты, — быстро сказал Лавров.
— Точно, — вмешался Панин. — Могу официально свидетельствовать, что гражданин Лавров говорит в данном случае только правду.
— Разберемся, — угрожающе пробормотал Климов и спрятал «заявление» в стол.
— Правильно, товарищ начальник, разберитесь. Раньше решите этот вопрос принципиально, тем более и заявление у вас есть.
Климов посмотрел на говорившего Панина, не выдержал и вышел из-за стола.
— Да я тебе, постреленок… — начал он, засучивая рукава, перевел взгляд на Лаврова и замолчал.
Лавров сидел, запрокинув голову, и держал у носа какую-то склянку. Глаза у него были закрыты, ноздри раздувались, а на лице было написано блаженство. Климов вспомнил страшные крики наркоманов, когда они мечутся по камере, лишенные своего зелья, на секунду опешил, потом подскочил к Лаврову и залепил ему пощечину. Лавров качнулся, склянка вылетела у него из рук, ударилась об стену и разбилась.
— Опять меня за Кольку бьют, — сказал Лавров, потирая пылающую щеку. — И погибли мои вещественные доказательства, — он вынул из кармана точно такую же склянку и протянул ее Климову.
Климов взял ее, посмотрел на хохочущего Панина и взорвался.
— Объясните мне наконец, что вы вытворяете? Что это такое? — он сунул склянку Лаврову под нос.
— Кокаин, естественно, — сказал Лавров, отстраняясь и протирая платком слезящиеся глаза. — Ну и ручка у вас, Василий Васильевич.
— Кокаин? Так я тебе сейчас совсем башку оторву!
— Это моя выдумка, Василий Васильевич, — быстро проговорил Панин и схватил Климова за рукав.
— Выдумка его, а физиономия моя, — сказал Лавров и, прикрывая лицо платком, вышел из кабинета.
— Все объясню, — Панин театрально взмахнул руками перед лицом недоумевающего Климова. — Трубочки были две: в одной — кокаин, в другой — ваниль. Понимаете? Мишка нюхал ваниль, а когда у него просили нюхнуть, давал настоящий кокаин.
— Вот черти! — смущенно пробормотал Климов и потер щеку. — Сходи, узнай, как он там, — Климов забегал по кабинету. — У меня где-то свинцовая примочка есть…