– Вот что я вам скажу, – нарушил молчание Римо. – Попробуем-ка поиграть в ассоциации. Вы должны сказать первое, что вам придет в голову.
– Хвост.
– Рано. Я должен первым сказать слово.
– Дело.
– Господи, ну погодите же минуту! – взмолился Римо. – Вот теперь начали. Дом.
– Киббуц!
– Пустыня.
– Море.
– Работа.
– Игра.
– Смерть, – попытал счастья Римо.
– Секс, – отозвалась Зава.
– Судьба.
– Любовь.
– Бомбы.
– Ик! – икнула Зава.
– Что такое «ик»? – не понял Римо.
Зава еще раз икнула.
– Вот что, давайте поговорим где-нибудь в другом месте, – сказал Римо.
– Что, что? – переспросила Зава.
– Перенесем разговор.
– Обед.
– Что?
– Танцы.
– Танцы?
– Отлично, – сказала Зава. – Вот и договорились о свидании. Встречу вас у отеля попозже днем.
Она послала Римо воздушный поцелуй, который выглядел несколько искусственно, и исчезла в толпе.
Римо покачал головой. «Ну и солдаты теперь пошли», – подумал он.
Как гласит Талмуд, «лев рычит, когда он доволен, человек грешит, когда у него есть самое главное»...
– В Талмуде также говорится: «Жуй ртом, и тогда у тебя будет сила в ногах!»
– Опять ты меня победил! – рассмеялся Йоэль Забари. – Ну, что еще докладывает агент Фифер?
– В общем, больше ничего, – отозвался Тохала Делит. – Если не считать того, что она договорилась о новой встрече с этим самым Римо и надеется, что получит дополнительную информацию.
Они оба сидели на своих обычных местах. На коленях у Тохалы Делита были разные бумаги, а Йоэль Забари вертел в руках «фотокубик», который привез из Америки. Четыре стороны кубика содержали фотографии его детей, а верх был оставлен для портрета жены. Забари любил, размышляя, глядеть на родные лица.
– Наша Зава – отличный агент. Что она думает по поводу своего задания?
– Она считает, что и американец, и его восточный друг – большие эксцентрики, но, по ее мнению, оба обладают разрушительным потенциалом огромной мощности.
– Я не про то, – сказал Забари. – Я имел в виду ее состояние. Ты уверен, что она готова снова функционировать как секретный сотрудник?
Делит оторвал глаза от бумаг.
– Если вас смущает мой выбор, – начал он, – я всегда могу...
– Да нет, конечно, То. Разве я когда-нибудь сомневался в действенности твоих методов? Дело просто в том... Короче, Зава Фифер пережила тяжелую потерю, – напомнил Забари.
– Я решил, что лучшее средство от тяжких переживаний – это работа, – отозвался Забари.
– И ты, конечно, прав. Хм... – задумчиво произнес Забари. – А скажи, по-твоему, есть какая-то связь между двумя убитыми израильтянами и тремя террористами?
– Никакой! – ответил Делит.