А сегодня звонок по телефону: в одиннадцать часов быть в Министерстве сельского хозяйства. Даже по дороге в министерство он еще не совсем верил, что уедет. И, лишь получив на руки документы о назначении его главным инженером Аланлинской МТС — в один из самых глубинных районов республики, он вдруг понял, что и в самом деле уезжает.
Вернувшись на завод, он зашел в свою конторку и некоторое время сидел неподвижно. С чего начать?
Долго, однако, размышлять не пришлось.
Зазвонил телефон. Через минуту еще. Назиров отвечал, разъяснял с обычной деловитостью, но душою был уже не здесь.
Стремительно вошла Надежда Николаевна.
— Азат Хайбуллович, вы где пропадали? Я ищу вас по всему заводу. Пятая цепочка готова, когда будем пускать?
Назиров не шелохнулся. Надежда Николаевна посмотрела на него, и ей все понятно стало.
— Уже решено?
— Как видно, — сказал Назиров и резким движением заставил себя встать. — Приступаю к сдаче цеха.
Но и этим делом спокойно заняться не дали, — срочно вызвали к директору.
— Были у министра? — спросил Муртазин, едва Назиров появился в кабинете.
— Да, товарищ директор.
Несколько минут длилась пауза, потом Муртазин скользнул взглядом по Назирову.
— Все же решили уехать, а? — И, еще немного помолчав, добавил: — Ну что же, счастливого пути. Завод не забывай.
В голосе его Назиров почувствовал необычную теплоту, и ему даже на какое-то мгновение жаль стало уходить с завода.
— Спасибо, Хасан Шакирович, зачем забывать?
— Проект сдайте Михаилу Михайловичу. Если остались недоделки, доделайте, иначе не отпущу. — И в голосе Муртазина отчетливо прозвучала директорская властная интонация.
Выйдя, Азат долго курил в коридоре. Ему и в голову не приходило, что прощание с директором может так взволновать его. Кажется, и Муртазин был взволнован.
В цех Назиров вернулся бегом. Вдогонку принесли приказ директора, — начальником цеха назначался Аван Акчурин. Тут уж началось!
Назиров еще никогда не работал с такой напряженностью. За два дня он успел еще раз просмотреть свой проект и показать его главному инженеру, побывать и выступить на созванном по этому вопросу маленьком совещании, сдать цех и выполнить самые необходимые домашние дела и даже побывать в клубном кружке самодеятельности и попрощаться с его руководителем. Он не мог сказать, что в данную минуту — день, или вечер, или глухая полночь. Для него наступило сплошь рабочее время. Назиров забыл о самых обычных вещах: о необходимости есть, спать, отдыхать. Его крепкий организм, пожалуй, выдержал бы и больше, чем двое суток подобного напряжения. Но считанные часы пролетели, все, что следовало выполнить, было выполнено. Осталось лишь в последний раз попрощаться с товарищами и, выходя с завода, сдать пропуск.