Разбежались посыльные, стрекотали ручки телефонов. Передавались команды.
Мною овладела эйфория боя.
Когда была взята последняя – третья, линия вражеской полевой фортификации я вызвонил штаб фронта и, не скрывая гордости, доложил Аршфорту.
– Экселенц, фронт на моем участке прорван. Враг в панике. Ввожу в прорыв драгунскую бригаду. Но сил у меня для глубокого прорыва мало. Требуются резервы как можно быстрее.
– Молодец, Савва, не подкачал, – раздался в уже довольный голос фельдмаршала. – Вальд на своем участке уже не только прорвал фронт, но и гонит врага и в хвост и в гриву. Ударный корпус уже вклинился в республиканские тылы. Так что основной удар твой должен идти с охватом на север. Точка рандеву – город Кард, где железнодорожный узел. В сам город не входить. Только блокировать. А резервы я пришлю, только им еще дотопать до тебя надо.
«Кард» нашел я это местечко на карте, после того как положил трубку. В нем пересекаются ветка железной дороги, что от меня расположена к югу и меридианная железная дорога в сторону трансконтинентальной магистрали. Ой, да умник фельдмаршал. На фронте у железных дорог у республиканцев настоящие крепости выстроены с бетонными ДОТами. А тут, практически в тылу этот железнодорожный узел беззащитен, но прочно изолирует южный укрепрайон. Вот только до этого Карда от фронта как бы ни с полста километров будет.
– «Эликам» работать по плану. Долбить фланки. «Коломбинам» приготовиться сопровождать кавалерию. Конным посыльным держаться рядом со мной, – приказал я и пошел в БРЭМ, оставив фронтовой участок на линейного полковника. Броневые коробочки произвели на врага сильный деморализующий эффект своей неуязвимостью от ружейно-пулеметного огня. Даже шрапнель на удар всего лишь разбила гусеницу на одной машине. Как ни странно, моей – тактический номер 001. Бронемастера командующие «артиштурмами» в атаке в один голос заявляли, что республиканская пушка била из засады только по этой машине, пока ее не заткнули. Ни каких других мыслей, кроме той что Тортфорт выдал врагу этот номер как машину комбрига у меня не было. Не сомневался я в этом ни разу.
Оставив БРЭМ у подбитой самоходки, сам скатился на новое КП, куда связисты уже протянули телефонные провода.
Мимо меня в тыл потянулись группки разоруженных пленных под конвоем пехотинцев. Они с ужасом и любопытством смотрели, как два экипажа натягивают гусеницу, заменив искореженный снарядом трак. Эвакуаторы отличались от побывавших в бою закопченных бронемастеров белыми чистыми лицами. Паровые машины стравливали лишний пар с паровозным шипением.