Он выглядел сейчас таким расслабленным, беззащитным и уязвимым. Он не отдавал себе отчета в том, что происходит. А я этим воспользовалась.
Я с тихим стоном прикрыла глаза. Что же я натворила? Как бы сама отреагировала, если бы кто-то меня опоил, а Данте аналогичным образом воспользовался ситуацией? Кажется, теперь я никогда себе этого не прощу. И как я завтра утром посмотрю ему в глаза?
Я осторожно встала, подхватила с пола платье и отошла ко второму дивану. Быстро и тщательно оделась, так, словно могла тем самым перечеркнуть все, что успело произойти. Хотелось поскорее уйти и запереться в своих покоях, но… Личные переживания личными переживаниями, однако причина моего пребывания здесь никуда не делась. Айгуль и ее рабыни по-прежнему находятся в армоне, и, кто знает, вдруг они найдут способ пробраться сюда этой ночью. Наверное, сейчас мое бдение меньше всего похоже на бескорыстную помощь, и от этого на душе становится совсем паршиво. Тем не менее я сделаю то, что должна. То, что обещала.
Я села на диван и закрыла глаза. Обхватила плечи руками, будто от холода. Глупо было рассчитывать, что в моей жизни что-то наладится. В сущности, я осталась похороненной там, в Астароли. А здесь я только обуза – и для других, и для себя. Данте, Данте, зря ты остановил того боцмана…
Из-под опущенных ресниц вытекла слеза.
Вскоре я погрузилась в тревожную дрему.
Мы с Данте проснулись более-менее одновременно. Воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули резко. Меня будто обухом ударили по голове. Сердце снова зачастило.
– Сандра?
Я подскочила, услышав голос Данте. Что-то он сейчас скажет?
– Что произошло вчера вечером?
Данте приподнялся на локте и отчаянно хмурил лоб.
– А ты не помнишь? – с замиранием сердца спросила я.
– Очень смутно, – признался он. – Помню, как мы ужинали и как эта девица опрокинула бокал. Потом Ренцо рассказывал свои истории. А дальше все как в тумане.
– Помнишь, как укололся заколкой Айгуль?
– Да.
– Это была не случайность. Она подстроила это, чтобы ввести тебе в кровь какое-то дурманящее средство.
– Вот, значит, как. – Данте приложил пальцы к вискам; видимо, у него болела голова. – Это многое объясняет.
– Мы с Ренцо предположили, что это было сделано умышленно, – продолжала я, – поэтому вывели тебя из гостиной под предлогом пожара.
– Да-да, припоминаю что-то подобное, – подтвердил Данте.
– Ну вот, – кивнула я. – А потом мы отвели тебя сюда.
– Вот этого я уже совсем не помню, – признался он. – А что потом?
Сердце забилось с удвоенной скоростью, руки вспотели.
– Ничего, – смалодушничала я. – Ты лег на диван и почти сразу уснул. А я на всякий случай осталась здесь на дежурстве.