— Ну что, подождете, пока я схожу и посмотрю комнату, — сказал Кинт, спрыгивая с повозки.
— Ты заплати за то, что уже проехал… пять медяков да один сверху, чтобы подождал.
— Ждите, — Кинт протянул серебряный кест.
— Это другое дело, подожду, — дед убрал монету в карман жилетки под старым пальто и, достав трубку, с довольной миной начал набивать ее табаком.
Кинт поднялся по пяти ступенькам, опираясь на кованые перила, посмотрел на высокий цоколь с двумя маленькими окошками, рамы которых поросли мхом. За окном рядом с дверью дрогнула занавеска, потом захрустел замок, и дверь со скрипом открылась.
— Кого тебе? — на Кинта смотрел долговязый парень, может даже ровесник, засаленные длинные волосы, мятая рубаха с жирными пятнами… неприятный тип.
— Тут вот в газете объявление…
— Да, сестра давала объявление, — парень попытался изобразить приветливое лицо, улыбнувшись и обнажив желтые зубы, — Лий! Лий, иди скорей, пришли по объявлению в газете.
Когда сестра долговязого показалась у двери Кинт даже опустил глаза в пол, так ему не хотелось смотреть на то, что он увидел… похоже, болезнь, что настигает тех, кто погряз в блуде, уже лишила женщину носа и части верхней губы.
— Вы проходите, — сказала женщина, — я покажу вам комнату в цоколе.
— Скажите, а вход в цоколь отдельный? — спросил Кинт, не двигаясь с места.
— Нет, из чулана…
— И сколько вы хотите за комнату?
— Всего три с половиной тысячи кестов золотом… дешевле вы не найдете…
— Спасибо, я, пожалуй, еще поищу варианты, — Кинт коснулся полей шляпы, развернулся и пошел к повозке.
— Удивлен? — хмыкнув, спросил возница, когда повозка поехала дальше, — «Ремесленный квартал», вот только название и осталось, тут уже давно никто не занимается никаким ремеслом, хотя нет, все же несколько лавок, мастерских и магазинчиков тут еще остались ну и грабежом промышляют по ночам…
— И три тысячи с лишним золотых кестов за комнату, — задумчиво произнес Кинт.
— Это еще дешево…
— Серьезно?
— Да, парень, давно ты в Латинге–то?
— Вчера приехал…
— Дай–ка газету.
Кинт протянул газету вознице, который уже остановил повозку и повернулся, пыхтя трубкой.
— Так… что тут… ага… Ну, если три тысячи для тебя много, тогда стоит поехать вот по этому объявлению, — старик ткнул мундштуком в заголовок.
«В районе депо продается флигель, требующий ремонта. Четвертая улица, прачечная мадам Ригер»
— А почему вы думаете, что там будет дешево?
— Во–первых, постоянный шум депо, во–вторых, район там неспокойный, ну и в-третьих флигель требует ремонта.
— Хм… ну, давайте поедем туда.
Железнодорожная станция и депо находились на окраине Латинга, там же множество складов, и какие–то цеха ткацкой мануфактуры. Между депо и жилым районом был парк, который когда–то высадили в надежде приглушить звуки, но вероятно, затея оказалась пустой, зато люди, проживающие неподалеку, полюбили этот парк. Даже сейчас, когда еще не проклюнулась свежая трава на газонах и деревья стоят кряжистыми скелетами без листвы, по дорожкам прогуливаются пары, кто–то сидит на лавочке и читает газету, мальчишки играют в догонялки, бросаясь прошлогодней листвой.