В дверь постучали…
— Да?
— Господин Кинт, — в дверях стояла приятной внешности женщина из прислуги, в белом переднике и белом берете, — Меня зовут Мадэ, и пока вы в доме господина Григо, я в вашем полном распоряжении. На ужин, чуть позже, я за вами зайду и провожу, а сейчас, вам что–нибудь нужно?
Стоя босыми ногами на паркете, Кинт почесал затылок и сказал:
— Вообще, я думал, где тут можно привести в порядок сапоги…
— Это все?
— Эм… да.
— Вы сможете меня вызвать, дернув вот за этот шнур у двери, скоро ужин и я приду завами, — скороговоркой ответила Мадэ, присела в поклоне и, схватив сапоги, быстро вышла из комнаты.
— Да вы не… — хотел было возразить Кинт, но махнул рукой, присел в кресле у камина, подставив пятки ближе к огню и задремал.
— Господин Кинт… господин Кинт, — Мадэ звала от дверей, — ваши сапоги в порядке, обувайтесь и идемте, я провожу вас.
Просторный зал, в который Мадэ привела Кинта, был раза в три больше комнаты для гостей, длинный стол со столешницей из толстенных досок, натертых воском и отполированных до состояния стекла. Вокруг десяток стульев с высокой спинкой, но накрыто только два прибора.
— Присаживайтесь, — Мадэ указала на стул с левой стороны стола, — хозяин сейчас подойдет.
Чувствуя себя все же немного неуютно, Кинт сел на стул, и покрутил головой, еще раз осматривая помещение. В зал, через большие витражные окна попадал свет от солнца, которое еще немного и скроется за горами, но светильники на стенах уже зажгли. Кинт почувствовал на себе чужой взгляд и повернулся к зашторенному арочному проему. Штора дернулась, а Кинт, медленно положив ладони на стол, пару раз прижал к бокам локти, чтобы убедиться, что пистолеты на месте… отчего–то захотелось ему это сделать, возможно, из–за этого ощущения неловкости, которое его одновременно начинало раздражать. За несколько минут Кинт уже сто раз пожалел, что согласился погостить… сидел бы сейчас в заведении толстой Льюс, разглядывая тамошних девиц и ничего не стесняясь, ел бы руками индейку, пил пиво, а потом и до девиц бы дело дошло, но не в гастрономическом смысле, а в смысле порочном.
— Кхм… — из–за шторы «выплыла» девушка лет девятнадцати, не старше. В строгом длинном платье, корсете с замысловатой вышивкой. Не смотря на Кинта, она поправила пальцем очки в тонкой золотой оправе на чуть вздернутом носике и, высоко подняв подбородок, подошла к столу и выразительно вздохнула.
«Дьявол!» — пронеслось в голове у Кинта, и он начал выковыривать из памяти уроки мадам Эстэр. Кинт встал, быстро обошел стол и выдвинул стул.