И ушёл, а Серёга ему в след смотрел и не знал, как понимать эти слова. Толи ему пообещали голову открутить за пьянство, толи так, в общем, это говорилось…, следующим утром он не стал похмеляться и, взяв жену с сыном, отправился гулять в парк. А спустя некоторое время Серёга обнаружил, что ему совсем не хочется вновь ощущать похмелье. Он перестал пить водку…, надолго ли? Кто знает: жизнь покажет…
Велес бродил ещё с час, пока не наткнулся в парке на очень странную картину. В сущности ничего не обычного в ней не было, но ему она показалась странной и даже…, дикой. Почему? Он задавал себе этот вопрос и смотрел. Но ответа не было. Там, в парке этом, на скамейке расположилась парочка влюбленных и, обнявшись, они увлечённо целовались, не замечая ничего вокруг. Чем его так поразила эта картина? Он понятия не имел. Но чем-то поразила. Он не двинулся дальше в глубь зелёных насаждений, а повернул обратно и, дойдя до ближайшей развилки, свернул на другую дорожку, прежде убедившись, что прошедший мимо человек, вполне человек, не имеет в руках оружия, видимых следов разложения на теле или мутаций. Удостоверившись, что опасности нет, он двинулся дальше погружённый в мысли о том, что же такого необычного было в парочке беззаботно целующейся посреди лесного массива? Автоматически он сканировал пространство взглядом, тщательно проглядывая самые густые кусты, на предмет затаившейся опасности с клыками и когтями. И это обстоятельство не было замечено сознанием…, так что ответа на свой вопрос он так и не получил.
На выходе из парка, босс Велес позволил себе совершить непростительную глупость. Он поддался эмоциям и влез в дело, с которого не желал, да и не мог ничего получить. Организация таких поступков не понимала и не уважала, но Велесу отчего-то стало на это плевать. Позже он об этом пожалеет, и будет мучаться угрызениями совести, но в тот момент он поддался чувствам.
На скамейке у ворот (территория была огорожена узорчатым металлическим забором, но это случилось недавно, уже при новом мэре), кто-то плакал. Велес повернулся на звук и обнаружил, что на скамейке сидит сухонькая старушка, весьма солидного возраста. Ссутуленная, сморщенная и горько плачущая. Что такого было в этой картине? Ну, сидит. Ну, бабка. Не просто так сидит - плачет. И что? Будь тут труп чей-то, Велес не среагировал бы никак, ну, может, пожал бы плечами, да и прошёл бы мимо. К трупам он привык, трупы он видел и нередко делал собственноручно из прежде живых людей. А тут…, что-то защемило в душе. И он не смог пройти мимо. Остановился, отстранённо думая о том, что вот, какой-то ублюдок обидел человека. Беспомощного слабого. И наверняка, обидел не из нужды, а просто так, потому что мог это сделать. Вот и он мог – он много кого мог обидеть. Но стал бы он обижать кого попало, просто в силу своих не малых возможностей? Нет, конечно. Он ведь не псих. Обижать кого-то есть смысл, только если это принесёт прибыль, причём нужно ещё прикинуть, каково соотношение затрат и прибыли в этом действии, а просто так…, бессмысленно.