Беверли часто обедала в загородном клубе «Вишневая долина», заказывая себе понемногу мяса, картошки, салата и двенадцать мартини. Ну, это преувеличение, пожалуй. А дамы, о которых писала «Тряпье», они разве мало пьют? Беверли нравилось опьянение. Оно успокаивало.
— Понимаешь, — сказала она Питеру в семь двадцать утра в среду, — они так гадко выглядят на фото, эти обедающие дамы, о которых постоянно пишет «Тряпье». Куда они ходят в своих платьях от Куренжеса и Шанель?
Питер ответил, что она злобствует, хотя готов признать, что дамы, о которых она говорит, довольно мерзки, если вдуматься, но о них читают, они сегодня диктуют моду, и кто он такой, чтобы сомневаться в этом. Кроме того, некоторые из них вполне ничего, они хотят быть реальными людьми (что бы это ни значило).
Беверли редко выезжала в город. В Гарден-Сити было все. Вещи она покупала в «Лорд и Тейлор». У нее был двенадцатый размер.
— Когда-то это был приличный размер, но теперь все не так, — сказал Питер. — Пятый размер — то, что нужно. А двенадцатый — это чехол для танка.
Она весила всего пятьдесят пять килограммов, что было не плохо для ста шестидесяти восьми сантиметров роста.
— А надо бы весить сорок пять, — сказал Питер.
Беверли не знала, как и почему он пришел к таким странным выводам. Питер хотел ее унизить. Он унизит ее и при Тони Эллиоте? В семь тридцать утра Питер повторил, что у Тони утонченные вкусы относительно еды.
В семь тридцать вечера (когда Симона ела холодный консервированный гамбургер, готовясь к вечеринке у Аниты) Беверли и ее домоправительница-негритянка готовили главное блюдо по рецепту журнала «Лайф» на большой семейной электропечи. Это была тушеная капуста, которая оказалась тошнотворной смесью капусты и разных жутких сосисок, но Беверли решила, что это достаточно международное блюдо даже для вкусов Тони Эллиота. Согласно заметке в «Лайфе» это блюдо было придумано в пограничном Эльзасе, что придает «французский привкус немецкой кулинарии».
— Жареные ребрышки и картофель — это еда, — мрачно заметила домоправительница Маргарет, уставившись на блюдо.
— Теперь уже поздно говорить об этом, Маргарет.
— Да, мэм, это точно.
— Но мистер Эллиот повидал мир. Я уверена, что он оценит наше иностранное блюдо.
— Я завтра с утра куплю дезодорант, — ответила Маргарет, — иначе запах кислой капусты никогда не выветрится.
— Не надо было сразу ставить пирог. «Лайф» пишет, что может не пропечься корочка.
Беверли любила быть на дружеской ноге с Маргарет, когда стряпала сама.
— Простите меня, миссис Нортроп, сам «Лайф» не пропекся. Как они могли выдумать такое?