Это такой запах, что от него не скоро избавишься.
Римо отдернул одеяло. Белый мужчина средних лет, рост — около пяти футов десяти дюймов, умер не менее суток назад. Труп уже начал раздуваться. Кожа на запястьях полопалась. Коричневый запекшийся крест был вырезан на правой руке, кисть которой превратилась в твердый коричнево-красный шар. На полу Римо нашел золотой значок с серебряной полоской и сунул его в карман.
Выйдя из комнаты, Римо снова вздохнул полной грудью. Откуда-то из глубины здания доносились рыдания. У алтаря с изображением толсторожего мальчишки, обвешенным цветочными гирляндами, светловолосая девушка рыдала, уткнув лицо в ладони.
— Кто ты? — спросил Римо.
— Я та, которая недостойна сопровождать Великого Владыку. Моя жизнь разбита на кусочки. О, блаженный, блаженный Всеблагой Владыка!
— Куда он уехал?
— К славе.
— Давай начнем сначала, милая. Как тебя зовут? Имя, фамилия. И давай еще раз уточним, куда конкретно поехал Всеблагой Владыка.
— Джоулин Сноуи. Он поехал в Америку.
— Хорошо. Куда конкретно?
— Стадион «Кезар».
— Ряд, номер места? — спросил Римо, чувствуя, что ему, кажется, повезло.
— Да не место и не ряд. Он будет в центре. Это будет грандиозное событие.
— Чудесно. Что за грандиозное событие?
— Третье доказательство его истины.
— Какое именно?
— Что он растет и ширится.
— И что он собирается сделать, когда вырастет?
— Доказать, что он — воистину истина.
— Мне кажется, мы свою истину тоже доказали, и довольно убедительно, — сказал Римо.
— Ах, где мне найти нового Великого Владыку? — разрыдалась Джоулин.
В конце коридора показался Великий Чиун, Мастер Синанджу, с миской в руке, и Римо стал соображать, как сказать ему, что он не сразу поедет к себе на родину. Надо бы сделать это подипломатичнее.
— Что у тебя в миске, папочка?
— Первая хорошая еда за все то время, что я не дома.
— Насладись ею сполна, — дипломатично сказал Римо. — Тебе еще долго не удастся отведать ничего подобного.
Фердинанд Де Шеф Хант скомкал обертку печенья, составившего его сегодняшний второй завтрак, и легким движением отправил ее через левое плечо в мусорную корзину, отделенную от него тремя столами. Он знал, что его сослуживцы всегда следят как завороженные за тем, как он, не глядя, попадает в цель. Пусть хоть это отвлечет внимание других аналитиков компании от огромного экрана в противоположном конце комнаты — экрана, на котором высвечивалась неприглядная правда о состоянии дел на Нью-йоркской фондовой бирже.
По мере того, как ценные бумаги на бирже падали в цене, Хант, специалист по вопросам производства и сбыта лекарственных препаратов в новоорлеанском отделении компании «Долтон, Харроу, Петерсен и Смит», имеющей свое представительство на Нью-йоркской фондовой бирже, подыскивал все новые эвфемизмы для слова «депрессия». Рынок копил силы перед новым взлетом, на рынке происходила необходимая перестройка, рынок искал новое солидное обоснование для последующего неуклонного подъема.