Тут уж удивлению Ильи не было пределов. Хотя… почему же нет, вспомнилась казнь, совершенная им над женой и дочкой. Он делал это в первый раз, но проявил себя настоящим мужчиной, таким, как барон Рикхард и его дружина. Ему есть чем гордиться, Павел не врет, это настоящий мужик, в нем чувствуется железный стержень воли. Пашка Логинов — человек-кремень. И он, Илья Иванов, — тоже настоящий крутой мужик — человек-кремень.
«Сверхчеловек — это звучит гордо!» — обретая уверенность в собственных силах и веру в свою способность справиться с любой задачей, подумал Илья.
Однако Логинов, видно решив, что погорячился, поспешил внести небольшую коррективу.
— Ты почти сверхчеловек, — уточнил он. — Это своего рода курсы, ты будешь сдавать экзамены, ну… нечто вроде экзаменов, а потом тебя посвятят в… можешь считать, что ты станешь рыцарем.
— Зеленого камня? — спросил Иванов.
Павел лишь на секунду задумался и, немного поколебавшись, кивнул:
— Если хочешь… А теперь отдыхай.
Сам ли Илья нажал на кнопку контроллера или же программа сменилась автоматически, только лицо Логинова с экрана исчезло и появился кордебалет — несколько полуголых девиц, совершавших довольно откровенные телодвижения. Илья пригляделся как еле-дует. Одна из них как две капли воды походила на ту девушку, которая провожала его сюда, — темноволосую красотку в маленьком купальничке и шелковом халатике. Какой смуглой была ее кожа, а глаза! Огромные зеленые глаза. Илья почувствовал возбуждение, вспомнив, как девица заставила его раздеться и отдать ей всю одежду, а когда он сделал это (Илья мог бы поклясться), в прекрасных глазах красотки вспыхнул огонь желания. Как жаль, что она танцует там, за стеклом фирменного кинескопа.
Тут Иванов увидел (в этом дворце не было ничего невозможного!), как вожделенная смуглянка, медленно ступая по мозаике пола босыми ножками, покачивая бедрами, направляется к кратеру ванной, явно намереваясь прыгнуть в него.
«Это сон! — не поверил себе Илья. — Не может быть!»
Вместе с тем если чего-нибудь и не могло быть, так это оснований для такого заявления. Иванов ущипнул, потом укусил себя за руку. Почувствовав боль, он сплюнул противную на вкус игристую ажурную пенку. А девушка без всякого разрешения, сняв с себя купальник, спрыгнула в воду и прижалась к Илье крепким, дрожащим от желания телом.
«Вот Настёны тут не хватает! — со злорадством подумал Иванов. — То-то ор стоял бы! Нет жены — нет слез и попреков, нет человека — нет и проблемы. Вперед! Да здравствует праздник жизни, пир, на котором нет места слабым!»