Положительно двое молодых людей, прятавшихся от времени и судьбы в шалаше пастуха, получили неплохое наследство. Помимо превосходных коней, редкой и дорогой брони (продав только это, можно было, не нуждаясь, дожить в такой вот хижине до старости), они имели еще немного серебра, оружие, которым умели владеть, и головы, доверху заполненные перепутавшимися обрьтками премудрости древних римлян, преподанной им ныне покойным Прудентиусом.
Кроме того, оставался еще и огромный изумруд, украсивший бы корону любого властителя и который мог бы стать святыней для тех, кто не слишком истово следовал догматам христианской церкви. Множилось число последних, именуемых еретиками и преследуемых тем упорнее, чем могущественнее становились первосвященники.
Чтобы Арлетт сошла за мальчика, ей пришлось укоротить прекрасные рыжие кудри, при этом Гвильямино в мужской одежде с чужого плеча стал казаться года на два моложе, а Губерт, и без того высокий и плечистый, на фоне спутника выглядел старше и мужественней, хотя пушок у него над верхней губой и на щеках еще не нуждался во вмешательстве стали.
Гостеприимство пастуха могло длиться вечно (по меньшей мере до той поры, как закончилось бы серебро в кошеле Юдит), а вот милость герцога вполне была способна обернуться опалой, случись известию о страшной резне в замке в Белом Утесе дойти до ушей Гвискарда раньше, чем перед глазами властителя предстанут главные свидетели погрома. Итак, покинув маленький рай, беглецы спустились с вершины, оседлали коней и нехотя тронулись в путь, чтобы через два дня, присоединившись к каравану, заночевать уже в виду стен столицы.
Первый день и первая ночь, проведенные Ириной и ее другом по возвращении в лоно цивилизации, принесли немало хлопот и неожиданностей. В яранге под «материнским» оком Ринзны как-то не думалось о многих неудобствах, связанных с появлением в городе, из которого в Москву «только самолетом можно долететь», человека не только без документов, денег (доллары Белого Избавителя в счет идти не могли, так как представляли чисто нумизматический интерес), но далее и без нормальной, с точки зрения европейца, одежды.
Последнее уладилось проще всего. Почти вся группа уже улетела (первой вспорхнула «звезда», а за ней и все остальные убрались несолоно хлебавши с края российской земли), однако некоторые нужные и весьма полезные товарищи еще оставались. Одним из них с полным правом можно назвать Арсения Караимова, пожертвовавшего Климову рваные джинсы и старую, но вполне еще приличную рубашку. Пожарник из ДК обменял на бутылку водки старые армейские ботинки. Но самым главным был господин директор программы товарищ Сланцев (без него возвращение Климова в европейскую часть страны не мыслилось), однако чтобы «поиметь что-нибудь из-под бугра», последнего следовало капитально заинтересовать.