Артур стоял набычившись посреди кабинета — и уходить глупо, и оставаться невыносимо.
— Я понимаю, вам сейчас больше всего хочется пойти н накатать на меня во-от такую телегу, — усмехнулся следователь.
— А вам чего хочется? — огрызнулся Банга, — Чтоб на вас меньше жаловались?
— Да жалуйтесь, — устало отмахнулся юрист. — Вам ответят примерно то же: не было материалов, нет оснований для претензий. Только затянет дело. — Он прошелся, закурил. — А мне бы не хотелось — понимаете? — он в упор взглянул на Бангу. Откровенно говоря, после всего, что узнал от вас, у меня желание одно: как можно быстрее добиться пересмотра дела. Хотя это совсем не простая процедура, как вам, наверное, кажется. Не говоря уже обо всем дальнейшем.
Артур все еще недоверчиво косился на него, потом спросил:
— Можно хотя бы узнать, где она находится?
— Что, она никому не пишет? — удивился следователь.
— Представьте себе — никому.
— Странно…
— А что тут странного? Меня она считает погибшим, родных у нее здесь никого… Да, видно, и общаться со старыми друзьями не очень хочется. Крепко вы отбили у нее эту охоту.
Следователь сочувственно посмотрел на Бангу, понимающе вздохнул:
— Что ж, сегодня же направим запрос. А вы… Вот вам бумага, садитесь сюда и пишите. Да поподробнее, поподробнее…
Облачная пелена над горизонтом была перламутрово-серой, но по нижнему ее краю проходила огненная кайма. Постепенно она розовела, наливалась золотистым светом. Но море не торопилось отразить на своей глади предзакатную игру красок. Оно еще пыталось сохранить глубинные, холодные цвета Балтики. И вдруг пелена прорвалась. Из-под нее над самой чертой, разделяющей небо и море, показался нижний край тяжелого огненного шара.
Артур стоял у воды босиком на влажном песке. Его походные сапоги лежали рядом. Солдат и рыбак праздновал встречу с родиной. На душе было и радостно, и горько. Радостно потому, что жив, потому, что дома, потому, что не слышно больше грохота разрывов, потому, что над головой родное небо, а у ног плещется родное море. Горько же оттого, что он не мог насладиться всем этим в полную меру. Марта… Где она, что с ней?
Вдали появилась женщина. Она шла вдоль отмели, там, где словно серебристое ожерелье, цепью протянулись крохотные озерца, оставленные отступившим после шторма морем. Потревоженные чайки с гортанными криками кружили у нее над головой. Артур закрыл глаза — так вдруг захотелось поверить в невозможное.
— Куда же вы исчезли? — подходя, спросила Илга. — Второй день за вами бегаю. В общем, так. Мы с Бирутой обо всем договорились — я буду жить у нее. Ваш дом свободен. Напрасно деликатничаете.