— Господин Зингрубер не только военный, — заминая неловкость, поспешно вмешался дядюшка Генрих. — Он еще и компаньон своего отца. Старейшая в Европе фирма по производству хрусталя.
Манфред с аппетитом прикончил жаркое, жестом отклонил следующее блюдо и, выбрав бутылку, сам налил себе вина:
— Сейчас я вам объясню, фрау Марта, что значит состоять компаньоном у своего отца. Помните школьную задачку о бассейне? По одной трубе втекает, а по другой вытекает… Так вот, я та самая, по которой вытекает.
— Легкомысленные молодые люди, — укоризненно покачала головой фрау Эльза. — Вы не знаете, что такое черствый кусок хлеба.
— Почему не знаю? — живо возразил Манфред. — Мой родитель всегда заставлял меня по утрам пить кофе именно с черствым хлебом — даже без масла. Воспитывал во мне истинно немецкое воздержание.
— Какой ужас! — поежился Рихард.
— Очень разумно с его стороны, — одобрила фрау Эльза. — Чревоугодие порочно.
— Совершенно с вами согласен, — смерив ее коротким, насмешливым взглядом, согласился Манфред.
— Кстати, о воздержании. — Гость отставил стакан и поднялся из-за стола. — Фрау Марта, вы позволите нам с Рихардом выкурить по сигаре? Не сердитесь, я верну вам вашего супруга целым и невредимым.
Лосберг отошел с ним к камину. Они сели в кресла, закурили.
— Ей-богу, если надумаю жениться, приеду к тебе в Латвию. — Зингрубер покосился в сторону Марты.
— Не очень-то заглядывайся, старый повеса, — добродушно проворчал Рихард.
— Хороша. Кстати, каковы ваши планы? Где вы намерены обосноваться?
— Пока, наверное, погостим у дядюшки.
— Пока — это пока. А потом? Как я понял из твоих посланий, ты хочешь пробыть здесь как можно дольше? Не так ли?
— Допустим.
— Свадебное путешествие только предлог?
— Ну почему же…
— Ладно, оставим. Скажу прямо — идеи, которые развивают твои друзья, довольно интересны.
— Они мне не друзья. Просто я взялся выполнить их поручение.
— Вот как! У тебя самого есть другие, более интересные предложения?
Рихард смутился:
— Да нет. Просто я никогда всерьез об этом не думал.
— Сам-то как живешь?
Рихард взял щипцы, задумчиво помешал дрова в камине.
— Как тебе сказать. Иногда мне кажется, что я в поезде, который идет совсем в другом направлении, — честно признался он. — Вот-вот заявится проводник и попросит убраться. Все прогнило, все трещит…
Манфред положил свою ладонь Рихарду на руку:
— Насчет вискозы для твоей фабрики я сделаю все возможное. А что касается поручения твоих… знакомых — об этом поговорим в другом месте. Мне кажется, я знаю, что тебе сейчас надо. У меня есть вилла. Райский уголок на Боденском озере. Кругом лес, Альпы… Один берег немецкий, другой — швейцарский — плыви куда хочешь! — Манфред понизил голос. — Настоящие идеи должны вызревать в тишине, вдали от праздных глаз.