Закаленный борец за свободу крестьян, декабрист-эмигрант Николай Тургенев, восторженно приветствовал из Англии подвиг Милютина. Именно в людях милютинского типа видели старые декабристы истинных продолжателей своего дела…
ЧЕЛОВЕК КОМПРОМИССА
Если братья Милютины были целеустремленными борцами за переустройство России, то в их поколении существовал несколько иной тип людей, игравший, однако, не последнюю роль в происходящем, – людей, своим конформизмом и лояльностью ко всем противоборствующим сторонам смягчавших остроту ситуации и делавших ее приемлемой для высшей власти.
Наиболее характерной в этом отношении фигурой был Петр Александрович Валуев, родившийся в один год с Николаем Милютиным (1818), бюрократ-аристократ, смолоду принадлежавший к околопушкинскому кругу, женатый на дочери Петра Андреевича Вяземского. Николай Милютин был потрясен смертью Пушкина. Валуев был первым, кто сообщил о дуэли и ранении Пушкина Жуковскому и постоянно бывал на квартире умирающего поэта.
Начав свою значительную петербургскую карьеру в Министерстве государственных имуществ, Валуев в разгар реформ занял важный пост управляющего делами Комитета министров, а затем стал министром внутренних дел. Валуева точно охарактеризовал в воспоминаниях все тот же Дмитрий Милютин:
«Валуев имел наружность внушительную: высокий рост, стройный стан, приятные черты лица; он отличался изящными формами, держал себя с большой важностью и был очень занят собой; особенно же он старался блистать красноречием. Речь его всегда была вычурна, округлена, переплетена цитатами на разных языках; как будто он говорил не иначе как подготовленными фразами. ‹…› В сущности это был человек с разносторонним образованием и европейской культурою (чем отличался от большей части наших государственных людей), но с односторонним кругозором. Его воззрения, политические и государственные, всего ближе можно назвать аристократическим доктринерством. Сочувствовал он, например, английским учреждениям. ‹…› Аристократическая же, или, точнее, помещичья партия имела полное основание рассчитывать на Валуева для осуществления своих видов».
Николай Милютин, несмотря на вполне лояльное отношение к нему нового министра внутренних дел, счел нужным подать в отставку. Валуев окружал себя людьми с точки зрения реформ довольно сомнительными. Однако он – после того как крепостное право было отменено и кончилась эпоха «бури и натиска», – играл свою немаловажную роль. Его осторожное и гибкое поведение можно сравнить с легендарным морским приемом, когда на бушующие волны выливают ворвань, чтобы, воспользовавшись мгновенным затишьем, совершить необходимый маневр. Проводя военную реформу, ломая устоявшуюся традицию комплектования русской армии и управления ею, Дмитрий Милютин и сам прибегал к услугам Валуева. И тот шел ему навстречу.