.
Дело было не в твердости. Мы знаем, к чему привела твердость Жукова. Сталин был уверен в своей правоте.
11 сентября Сталин сказал по телефону – связь еще работала – Кирпоносу:
«Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки».
13 сентября начальник штаба Юго-Западного фронта генерал-майор В. И. Тупиков сообщал в Генеральный штаб Шапошникову:
«Начало понятной Вам катастрофы дело пары дней».
Василевский пишет:
«Ознакомившись с этим донесением, Верховный Главнокомандующий спросил Шапошникова, что он намерен отвечать Тупикову. И тут же, не дождавшись ответа, сам продиктовал следующий ответ командующему Юго-Западным фронтом ‹…›: “Генерал-майор Тупиков номером 15614 представил в Генштаб паническое донесение. Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия и выдержки командиров всех степеней. Необходимо, не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и особенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецова и Потапова прекратить отход. Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад. Необходимо неуклонно выполнять указания т. Сталина».
Абсолютно не представляя себе реального положения гибнущих дивизий, Сталин выносил им смертный приговор…
Разрешение оставить Киев последовало 17 сентября, когда войска Юго-Западного фронта были плотно окружены и обречены.
При попытке прорыва погиб генерал Кирпонос и почти весь командный состав фронта.
Возможно, что некоторую роль в трагедии сотен тысяч солдат Юго-Западного фронта сыграла личность командующего – генерала Кирпоноса и его профессиональная подготовка.
Замполит 8-го мехкорпуса Н. К. Попель, зарекомендовавший себя как способный танковый командир, писал:
«Безупречно смелый и решительный человек, он еще не созрел для такого поста».
Если бы один Кирпонос…
Рокоссовский, чей мехкорпус действовал тогда в сфере ответственности Юго-Западного фронта, наблюдавший Кирпоноса в критические дни, вспоминал:
«Меня крайне удивила его резко бросающаяся в глаза растерянность. ‹…› Создавалось впечатление, что он или не знает обстановки, или не хочет ее знать. В эти минуты я окончательно пришел к выводу, что не по плечу этому человеку столь объемные и ответственные обязанности, и горе войскам, ему вверенным».
Напомним, что сталинский выдвиженец Кирпонос, с его полным отсутствием военного образования, занял место многоопытного Якира, в частности активно усваивавшего опыт немецких генералов в период советско-германского сотрудничества.
Но надо сказать в оправдание Кирпоноса, что он был подавлен, а воля его парализована свирепым нажимом Сталина, который требовал от него «перестать искать пути отступления». В сложившейся по вине Сталина ситуации и более подготовленный и способный военачальник мог в лучшем случае нанести больший урон противнику, но предотвратить катастрофу не мог бы никто.