— О, Боже, я не знаю. А вы?
— Это не имеет особого значения. Хотя должен сказать, мисс Столлингс, вряд ли нормальный мужчина стал бы жаловаться, оказавшись на моем месте.
— Вы женаты? — спросила Ник, словно бы просто из любопытства.
— Давно разведен.
— Вот это хорошо, — проговорила она. — Я не выдержала бы стресса от еще одной супружеской измены. Ведь это была супружеская измена, адюльтер? Наше время еще не истекло, мистер Моран? Я хочу сказать: мы не заинтересованы в том, чтобы Джоанна и Фрэнки пришли сюда, если я не появлюсь вовремя, не так ли?
— Как бы ни было, я думаю, что вел себя подобающим образом.
— Подобающим образом? — Ник едва сдерживала смех. — Наверное, так принято выражаться в зале суда?
— У нас осталось девять минут, мисс Столлингс, — напомнил ей адвокат, взглянув на часы.
Ник посмотрела в окно.
— Вам действительно лучше одеться.
— Хорошо, хорошо, — согласилась она, направившись к тому месту, где лежало ее платье; затем прикрылась им. — Это… на моей ноге, — пояснила Ник, деловито взглянув вниз, на свою ногу, — это след ожога. Джеффри Уайт ткнул меня сюда сигаретой, когда мы с ним занимались любовью.
Моран никак не отреагировал на это сообщение.
— Я хочу заверить вас, что не собираюсь ничего скрывать. Итак, в ту ночь я занималась любовью с тремя мужчинами. Сейчас место ожога болит, но тогда я не испытывала ничего, кроме удовольствия. Что еще, что еще… — На глаза Ник снова навернулись слезы. Она потерла глаза и посмотрела на адвоката.
— Вы… очень больны, мистер Моран?
— В общем, да.
— Вам больно?
— Уверен, что не больше, чем вам.
— Я не знаю точно, где у меня болит. А вы? Где у вас болит?
Моран показал на свою голову.
— Это влияние радиации, — пояснил он. — Раньше так не болело.
Ник подошла к дивану сзади и сняла повязку с его головы. Она склонилась над ним, слегка коснувшись грудью его плечей, и мягко поцеловала в лысую макушку.
— Это не секс, мистер Моран.
— Вот как, — сказал он и кивнул. — Спасибо, что сказали.
Адвокат развязал узелок на своей головной повязке, снова надел ее и быстро завязал новый узел.
— Если вы одеваетесь, значит, и мне пора последовать вашему примеру, — заключила Ник. Она вздохнула и стала надевать платье.
Моран встал, отводя от нее взгляд.
— Вы актриса, — проговорил он. — А знаете ли вы, в чем состоит секрет комедии? — И прежде чем Ник успела что-либо произнести, ответил: — В чувстве ритма.
Ник не улыбнулась.
— Извините, — смутился Моран. — Неудачная шутка.
— Почему же? — задумчиво произнесла Ник, надевая вторую туфлю. — Это забавно. — Она посмотрела ему в глаза. — Просто на моем лице не работают мышцы, отвечающие за смех.